The Мечты. Соль Мёньер (СИ)

- Учти, что домой поздно попадешь. Папа не заругает?

- Чего? – разве что не хрюкнула Таня.

- Ничего, - вдруг смутился он. – В общем, маякнешь, как все будет готово?

Таня уставилась в монитор ноутбука и невозмутимо сообщила:

- Настю пришлю.

- Я тебе на день рождения почтового голубя подарю, - пообещал он и был таков.

Говоря о том, что на кухне надо шухер навести, Реджеп нисколько не лукавил.

Пахать там было – не перепахать. Но как известно, кулинария – не огород. И тем более, не поле. Потому, сбагрив все текущие дела на су-шефа этой смены, Бориску, он составил список будущих закупок, раздал поручения и наведался к Хомяку, узнать, предупредила ли его Таня о грядущей поездке. Предупредила или нет, он так и не понял. Директору было не до того. У него тусила его собственная законная супружница, видимо, пришедшая вырывать патлы разлучнице или незаконной матери будущего байстрюка. При этом почему-то не раз и не два упомянула имя Татьяны Романовны в очень нелестном контексте.

Реджеп как раз сунулся в кабинет, в котором клочки летели по закоулочкам, чтобы расслышать отчетливое:

- Мне плевать, чья она дочка! Это в твоем стиле делать карьеру через баб. И возраст у нее как раз твой любимый! Татьяна Романовна! Татьяна Романовна! Эта Татьяна Романовна тебе в дочери годится, старый ты козлина! Узнаю, что ты с ней спишь – убью обоих!

- Ларочка, - стонал откуда-то из угла загнанный в него Валерий Анатольевич, - ну ты бы уже определилась, кого убивать! Ее или Анжелику!

«Э-э-э! – взревел внутренний янычар в теле нашего обычного, но отнюдь не рядового кулинара. – Вообще-то Татьяну Романовну я застолбил!»

И видимо, этот мысленный рык был столь громким, что к нему одновременно повернулись головы супругов Хомяковых, еще не остывших от жара сражения.

- Реджеп, чего тебе? – вызверилось начальство. – Я занят!

- Мы валим. Смотреть поставщиков!

- Каких, нахрен, поставщиков?

- Которых ваша помощница нашла, - сообщил он. – Татьяна Романовна.

В ответ на это имя Хомякова напряглась, будто готовая к прыжку хищная кошка. А Реджеп выжидающе воззрился на Валерия Анатольевича. Тот лишь отмахнулся: вали, мол. Что Четинкая и сделал. Свалил. Думать. Потому как такой поворот его совсем не устраивал – в самом деле, не могут же она... и он... или могут?!

В этом месте следует перечислить множество аргументов, нумеруя их по порядку как «во-первых» и «во-вторых», которые мог бы сгенерировать мозг нашего Шефа. Но мы не станем этого делать, поскольку систематизировать таким образом скачущие с кочки на кочку мысли и умозаключения господина Четинкаи решительно бессмысленно. Не единожды за последующий час до отъезда он представлял себе Таню с Хомяком, и его буквально выворачивало от этой мысли, хотя он и пытался списать на то, что кофе на пустой желудок – идея даже в своем зародыше достойная аборта.

Вместе с тем он отчетливо помнил тот их с Таней поцелуй на набережной всего-то пару дней назад. Может быть, ему показалось, конечно. Может быть, он много на себя брал. Может быть, он вообще дебил, потому что его предположение так же невероятно, как Таня, гуляющая с Хомяком. Но он готов был руку отдать на отсечение – она нифига не умела целоваться. По-настоящему – не умела. И это немало занимало его в последние дни, когда он не был поглощен разборками с этой странной и удивительной девушкой, так стойко ассоциировавшейся в его голове с теплым и солнечным летом посреди зимы.

Потому любой бред про Таню и Хомяка – это больная фантазия ревнивой Хомячки. Да и самого Реджепа весь последний час.

Ведь если допустить, что не бред то... ну мало ли... всякое же бывает. Может, она потому ему тогда и врезала, что у нее... что она... что он... Что они...

- Шеф, в кипятке держала ровно восемь секунд, как ты говорил, а все равно не то, - донесся до него обиженный возглас Анфисы, что-то там считавшей, черт его знает что. Наверное, опять песто химичила. И перехимичила.

- Ага, - отстраненно пробормотал Реджеп. И свалил.  

Настю он так и не дождался. И собственное желание поскорее увидеть Таню даже не брался признавать. Но все же, прихватив с собой рюкзак, просунул наглую рыжую башку в Танин кабинет и спросил, как ни в чем не бывало:

- В бумажках колупаться не надоело, джаным? Пошли на воздух! 

- Без этих бумажек тебе будет сложно колупаться на кухне, - отозвалась Таня, кинула взгляд на часы и принялась наводить порядок на столе – как и всегда в окончании рабочего дня.

На несколько секунд он завис, глядя на эту картину, полную удивительной гармонии, а потом оборзел окончательно, и в кабинет просунулась не только его голова, но и он сам. Весь. Полностью. Прошел по комнате к Тане, без спросу уселся на стул и поинтересовался: - А голубь где? Опять порхает где попало и бездельничает, пока Лики нет?

- Ей Валерий Анатольевич задание дал, - пожала плечами Таня. – А что, соскучился?

- Нет. Хотел дать совет на будущее. Вставь ей мозги. Они у нее где-то были, но без Лики вконец разболтались. А без них работать проблематично. Тебе же будет проще.