The Мечты. Весна по соседству (СИ)

За прошедшее время он сбросил килограммов пять, дела с аппетитом обстояли не лучше, чем со сном. Но если бессонница его просто мучила, то поесть он забывал, а это уже признаки раннего склероза. Жить стал на работе почти безвылазно. Пару раз придумывал поводы сгонять на Молодежную и поговорить с Женей еще, будто бы ее решение выйти замуж можно было изменить. Если уж она на непонятные отношения Юраги с собственной сестрой глаза закрыла, то что об остальном рассуждать.

Впрочем, именно необходимость раскрыть Жене глаза на этого прохвоста иногда казалась Моджеевскому не худшей причиной снова явиться пред ее ясны очи. Но для этого у него было маловато информации. Во-первых, свистопляска с Юлькиными постами в Инстаграме прекратилась аккурат после Нового года. Ромка проверял. Во-вторых, в более ранней биографии Юраги ничего подозрительного обнаружено не было, а уж Моджеевский-то ее вдоль и поперек изучил.

Кроме прочего, теперь, по прошествии времени, их с Бодькой подозрения уже казались и ему самому нелепыми и надуманными, поскольку Женя точно вела себя так, будто бы Ромкины предупреждения совершенно не имели смысла.

Это странно – быть самым влиятельным человеком в городе, но при этом не иметь возможности увидеть всю картину целиком, а по кускам та выглядела чем-то вроде полотна позднего Пикассо. Вот и приходилось довольствоваться... запросом из полиции.

Словом, Алене повезло. Филиппычу – вряд ли. Это же на Филиппыча уголовщину завели за попытку убийства, а не на нее.

Поэтому она сейчас хлопала ресницами и глядела на обожаемого шефа. 

Обожаемый шеф вернул на нос очки и ознакамливался с предъявленными ему документами, включая заявление по собственному желанию, которое Тихонова вынудили написать, и все сильнее прозревал.

- Погодите-ка! – выдал он минут через пять. – Тут же речь только об угрозах! Никто, получается, не пострадал?

- Ну получается! Но сам факт! – печально вздохнула Алена. – Говорят, и свидетели инцидента есть.

- Свидетели – это плохо. Абсолютно лишние люди. Надо бы с ними поработать...

- Мне передать дело Арсену Борисовичу?

- Передайте, а этого удальца, будьте любезны, отправьте ко мне.

- А приказ?

- А приказ, Алёнушка... в печку. Нет у нас такого приказа.

- Как скажете, Роман Романович, - закивала Алёнушка и ломанулась выполнять поручения начальства, весьма довольная тем, что этот робот хотя бы немного оживился. А потом ей прилетело из кабинета: «И кофе сварите! Покрепче! Мне и этому балбесу!» - и она поняла, что радость ее была преждевременной. Посадит себе ее придурок сердце. Точно посадит. А все змея с Молодежной виновата!

Еще спустя двадцать минут господин Моджеевский и две чашки кофе встречали прораба Тихонова в начальственном кабинете. Без улыбки и по всей строгости.

- Ну и как это понимать, Евгений Филиппович?! – рявкнул Роман, из-подо лба глядя на собственного лучшего работника.

- А что тут понимать, - кисло промямлил прораб, усаживаясь на стуле и не глядя на это самое рявкающее начальство. – Все беды от баб, - Филиппыч замялся ненадолго и еще более кисло добавил: - И без них никуда.

Если бы в это время он обратил внимание на физиономию Моджеевского, то имел бы удовольствие наблюдать, как того перекосило. Но с удовольствием не сложилось. И едва справившись с собой, Ромка уточнил:

- Ты ж, вроде, развелся сто лет назад?

- Та-а-а… - Филиппыч махнул рукой и вздохнул. – Встретил я тут… в особняке этом Гунинском. Еще когда забор двигали…

Моджеевского перекосило еще сильнее. Прямо даже передернуло.

- Понима-аю, - протянул он и кивнул для пущей убедительности. – И это ты ее того... этого? Довела?

- Вы что! – вскинулся Тихонов. – Роман Романыч! Бабы – дуры, конечно, но это ж последнее дело! Там другое… Наговорил я всякого в сердцах… Просто, Клара котов любит, а им не нравится. Эта, из ЖЭКа которая, «санитария» орет. А другая стала на мужа Клариного намекать… Кудахчут и кудахчут, ну я и не сдержался. Ай…

Прораб снова махнул рукой и, замолчав, уставился в пол.

- А твоя – это Клара? – спросил Моджеевский.

- Не моя она, - горько проговорил Филиппыч. – Муж у нее есть.

Муж... муж – это плохо. Наличие мужа игнорировать – в некотором роде проблема. Сейчас Роман подобные проблемы очень хорошо понимал. Собственно, и сам страдал почти по тому же поводу. А ведь сдержись он тогда, может быть, сейчас сам был бы... мужем. Черт его знает, как жизнь бы сложилась.

- Ты что же, Филиппыч, свободную себе найти не мог? Нахрена в чужую семью лезть! – постаравшись придать своему голосу хотя бы немного строгости, укоризненно покачал головой большой человек Роман Романович.

- Да если б там семья была! Я б может и не лез. А так… люблю я ее…

Знакомо.

Любит.

- А вот она? – пробурчал о своем Ромка. – Она – любит? Или только видимость одна?

- Ну так! – довольно расплылся в улыбке Тихонов. – Конечно! Там знаете какой характер! Не любила б – не подпустила б! Таких бы собак на меня спустила. Она умеет!