the Notebook. Найденная история

Вода брызгами летела мне в лицо, но теперь я могла свободно дышать, Наг заботливо удерживал меня от пугающей глубины, мастерски балансируя в Первозданном озере. Он торопился, чувствуя мою слабость, жизнь вытекала из моих ран, я с трудом цеплялась за скользкое и гибкое тело змея.

Всё-таки предел есть всему, на каком-то извороте змеиного тела я не удержалась и сорвалась. К счастью Наг успел – глубина оказалась мне по плечо, и я смогла выбраться из воды, проползя буквально на животе до спасительного песка. Ноги мои наполовину пребывали в воде, сил ползти дальше не было, да и желание двигаться тоже пропало. Всё что я могла себе позволить – дышать.

«Ты серьёзно ранена, дитя, – заметил Наг, его огромная голова приблизилась ко мне. – Позволь я излечу тебя, иначе твоё спасение окажется напрасным».

Я не возражала, горло жгло солёной горечью и желчью, вырвавшейся из желудка сразу, как только я коснулась берега. Я лежала на животе, правая сторона лица утопала в сыром песке, а кровь в плече усилила свой ток, убегая из тела в ненасытный настил берега.

Моей левой ноги коснулось нечто тонкое и живое, оно пробежалось по пятке и икре, остановившись на ране лодыжки. Я сделала последнее усилие над собой и приподняла голову, чтобы рассмотреть, что творилось позади меня. Хоть я и не боялась Нага, увиденное меня впечатлило и устрашило одновременно. Длинный, тонкий, раздвоенный язык змея розовой лентой пару раз обернулся вокруг повреждения и стянулся тугим ремнем.

Я почувствовала нараставшую боль, от которой хотелось выть, плакать и метаться. Что со мной и произошло. Но Наг крепко держал меня до времени, пока не выпустил. Спустя ещё какое-то мгновение боль выздоровления прожигала меня в том месте, где когтевидный серп трости порвал кожу, дойдя до кости. Но болезненное ощущение ушло, а кожа на лодыжке затянулась, не оставив о глубоком порезе и памяти.

«Теперь нужно исцелить плечо. Не сопротивляйся и терпи, иначе навредишь себе».

Я позволила Нагу обвить правую руку поверх мокрого свитера своим целительным языком и скрутить в месте раны до онемения. С плечом дело обстояло хуже. Руку я и так с трудом ощущала, но чувствительность от выздоровления оказалась куда выше и острее, чем с ногой. Кажется, я хваталась за песок здоровой рукой, меня выворачивало от болезненно сраставшихся тканей. Это в фильмах и сказках чудеса выздоровления и заживления выглядят безобидно и красиво. Наяву же, как я сама убедилась на собственной шкуре, это крайне болезненный и тягостный процесс, от которого вполне можно лишиться рассудка или сознания.

И я не избежала временного забытья. Лишившись окружающего мира от жутко колющей порции боли, я провалилась в темноту обморока. Пролежала, впрочем, я недолго, меня вернула в реальность добрая порция воды, щедро выплеснутой на меня змеем. Когда я очнулась, кожа плеча выглядела безукоризненно целой, ни царапинки, ни ссадины, ни боли. Я была слаба, истощена, но здорова. Убедилась я в этом, стянув с себя бывший теперь обузой свитер.

«Ты самый удачливый и необычный наблюдатель из всех, кого я знал! – раздался голос моего спасителя в голове. – Трижды ты коснулась вод этого древнего озера. Никому до тебя не довелось столько здесь бывать. Это и не к чему. Но боюсь, что третий раз для тебя, Лиза-наблюдатель, роковым будет. Чудом было, что ты покинула это место дважды и не одна. Природа вещей нарушится, если ты попытаешься уйти в третий раз»

«А ты не можешь мне помочь?», – спросила я Нага.

«Нет больше у меня власти такой. Все дозволения, которыми я владел, исчерпаны. Увы, теперь помощь возможна только извне, по другую сторону воронки. Но кто же в силах тебя отыскать и найти здесь?»

Глаз змея, повёрнутый в мою сторону, казался печальным, мне даже показалось, что в нижнем веке его набежала слеза, а может это была защитная жидкость, омывавшая око Нага.

«Наг, а что это за место? – обратилась я вновь к нему. – Это рай, ад? Чистилище? Или другая вселенная?».

«Все те названия, что ты произнесла, придуманы людьми, – вдумчиво ответил змей. – Озеро же это появилось задолго до людей и нагов, да и каких других живых существ, где бы они ни обитали. Это исток. Это первое, что родилось вне времени и пространств. Здесь всему свой срок и величина. И здесь особая музыка жизни»

«Сюда попадают души умерших людей?» – Эта мысль неожиданно прожгла меня изнутри.

«О нет!» – Возразил голос Нага.

Его невозмутимость и покой действовали на меня странным образом. Меня раздражала определённая монотонность его говора, и в тоже время я стыдилась своего раздражения на существо, спасшее мне жизнь и выручавшее меня уже дважды.

«Разве ты не слышишь? Тихо, – продолжал мерно говорить Наг. – Разве ты не видишь? Пусто. Да, есть здесь люди, но их мало. Это либо случайные попутчики воронки, как ты, либо призванные сюда озером»

«Призванные озером? То есть проклятые? Отчего мне знать, что я случайно здесь? Может озеро меня призвало».

«Нет, не всегда всё так очевидно, – ответил он. – Иногда проклятия имеют две стороны, но из-за негативной подоплёки светлая сторона не видима»