The Phoenix (СИ)

– Согласна, – тут же вставляет Пайпер, свешиваясь с перил. – Может, ты сможешь выиграть нам немного времени?

Но Джейсон только качает головой.

– Это даже не божественная магия. Вроде живого полотна, что при контакте с другим источником магии выдаст нас, – объясняет Калипсо, принимая из рук Лео очередную шапку. – И потому Джейсону лучше не высовываться, как и всем нам.

– Но там люди, и, если они не найдут укрытия, просто напросто погибнут. Лео, сколько нам до Нью-Йорка?

– При максимальном использовании топлива нужно учитывать расходы на прогрев двигателей и системы отопления. К тому же, многие системы не исправны в той мере, в которой они должны работать. Мы не многое успели починить на Огигии, – начинает Вальдес.

– Короче, – обрываю его я.

– Прибудем впритык, а если спустимся ниже и потратим время на высадку, можем и опоздать.

– Но мы должны сойти, – уверенно повторяет Джейсон. – Не больше двадцати минут до начала бури.

Вальдес уставляется на него как на умалишенного.

– Что ж, это отличная идея – погибнуть сейчас, даже не добравшись до Олимпа. Мне нравится твой энтузиазм.

– Ты должен понять, что мы не только герои сражений, Лео…

– Ох, ладно вам заливать, – Вальдес регулирует что-то на панели управления и, закидывая на плечо рюкзак, продолжает, – Поднимайте свои задницы, Горячий Вальдес собирается спасать мир.

С высадкой мы определяемся за несколько минут: я, Фрэнк и Лео. От остальных будет больше пользы на корабле. Несмотря на то, что с Арго-II мог управиться только Вальдес, его огненные способности могли понадобиться нам в случае чего. Поэтому Лео дает быстрые указания Аннабет и Фрэнку, которые должны были поднять корабль в воздух за несколько секунд. Уже скидывая трап, Калипсо бросает ему короткое:

– Будь осторожен.

Я мгновенно оборачиваюсь к Аннабет, но, так и не дождавшись, быть может, прощального напутствия, спускаюсь вниз. Мы с Фрэнком похожи на настоящих полярников во всех этих тулупах, перчатках и шапках. Вальдес же набросил на плечи только свою фирменную армейскую куртку.

Внизу намного холодней. Ветер здесь еще более пронизывающий и холодный, чем на высоте, что на самом деле противоречило всяким знакам метеорологии. Будто эпицентр бури находился не в воздухе, а на земле. Корабль приземлился в нескольких метрах от того места, где я заметил следы трех путников. Кажется, будто в городе уже столетие не было ни одного посетителя, и только одинокие следы в утоптанном снегу говорят об обратном. На окраине города нет ни одного магазинчика или жилого дома, где могли бы укрыться люди. А значит, всех троих ждала смерть от переохлаждения – попасть внутрь ангаров или помещения аэропорта из-за толстого покрова льда невозможно.

– Кровавая месть закованных льдом оставит весь мир в молчанье немом, – произносит Фрэнк тихо.

– Не усугубляй ситуацию, Чжан, – хрипит Вальдес, обходя очередное ледяное изваяние, торчащее из-под самого снега. – Какие-нибудь хорошие новости?

Я оглядываю протоптанную дорогу, уходящую куда-то в сторону от аэропорта.

– У нас еще минут пять от силы.

– Я говорил о хороших новостях, – вздыхает Лео. – Эй, вон они!

Его крик застывает в общей, давящей тишине и вое вьюге. Проследив за его взглядом, я замечаю три темных, укутанных в тулупы фигуры.

– Эй, – орет Вальдес, что есть мочи. – Эй!

Я вовремя зажимаю его рот рукой.

– А если здесь эти уродцы из лагеря? Фригасы. Чем ты будешь отбиваться? Ледышкой? – Вальдес понятливо кивает головой, и я отпускаю его. – Догоним их.

Мы ускоряемся, и темные фигуры становятся все ближе. Двое из них низкого роста, укутаны лучше, чем лидирующая фигура. Кажется, они вот-вот грохнуться на колени в снежные сугробы. Они то и дело проваливаются в снег, останавливаются, тормозят идущего спереди. Когда мы подходим ближе, я даже могу различить их разговор.

– Пожалуйста, мы можем чуть-чуть передохнуть? – хриплый, больной голос.

– Поднимайся. Я не буду нести тебя. Мне хватает балласта.

– Но он замерз. Ему уже ничем не помочь, – тихий, едва слышный голос.

– Не смей так говорить!

И только теперь я узнаю в этом голосе знакомые, надменные нотки.

– Талия!

Когда ведущая тень оборачивается, я замечаю, что одна из фигур буквально пристегнута ремнем к ведущей. Грейс выглядит обескуражено, а ее рука уже потянулась к луку и стрелам. Будто не узнавая нас, она натягивает тетиву и один из ее спутников падает в сугробы.

– Талия, это я Перси, – мне приходится поднять руки вверх, но Грейс, кажется, не собирается выпускать оружие.

Складки на ее лице на мгновение разглаживаются, но стрела все еще нацелена мне в грудь.

– Джексон? Перси Джексон?

Ее лицо алого цвета в некоторых местах расчерчено тонкими, лопнувшими от мороза царапинами. Она слишком холодно одета и дрожащие руки, которые тщетно пытаются удержать лук. Дочь Зевса падает на колени, а затем только одно слово: «Живы». Я не успеваю подхватить ее на руки, и Талия опускается в сугроб. Девочка рядом вскрикивает от ужаса.

– Когда же этот день кончится, – кряхтит Вальдес, снимая рюкзак и пристегивая вместо него мальчишку.