The Slackers club (СИ)

- Ты о Крисе? – от неожиданности Квииг не знает, что сказать и лишь растеряно переспрашивает очевидное. – Мы… Да, мы встречаемся. Почти два месяца.

Мун не знает, почему говорит матери, что встречается с ним. Шистад поступил с ней гадко, как предатель, полчаса назад она размышляла о том, как порвать с ним и больше никогда не видеть, а теперь радостно сообщила Анне-Марит о том, что они вместе уже два месяца. Какая глупость! Рыжая расстанется с ним завтра, во что бы это ни стало! Да. Наверное. Даже в своей голове было трудно произносить, что сердце было явно против принимаемых мозгом решений.

- Значит, Крис. – мама улыбалась, не сводя взгляда с Мун. – Познакомишь нас?

- Не думаю, что нам с тобой следует так быстро… делать шаги. – Ева ощутила новый прилив неловкости в двойном объеме. – К тому же, завтра в клубе главная вечеринка года – рождественская. Очень много работы.

- Ох, как скажешь, милая. Просто знай, что я пробуду здесь до завтрашнего вечера.

- Да, спасибо, что согласилась перенести встречу. Вчера мне казалось, что моя голова расколется на мелкие кусочки.

- Ева, нельзя так много времени сидеть за учебой, у всего есть последствия! – говорит Анна-Марит материнским нравоучительным тоном, от чего маленькая девочка в душе Мун невольно тает.

Когда проходит еще полчаса, чизкейк съеден, а чай выпит, то Квииг понимает, что пришло время прощаться. Между ними не было тишины, лишь небольшие паузы, которые мама девушки стремительно заполняла разговорами о своей работе, будущих командировках, ремонте в доме и переделками на заднем дворе. Рыжеволосая же почти не говорила ничего, только слушала Анну-Марит, которая впервые за столько лет делилась с ней новостями. Они не могли перейти к отношениям, когда мама – твоя лучшая подруга за одно посещение кафе, к тому же, сама Мун не сильно горела таким желанием и искала повод, чтобы уйти. Просто встать и сообщить матери о том, что ей пора идти, она не могла – в конце концов, у нее еще есть совесть. А женщина, похоже, решила наверстать упущенное с дочерью за один обед.

Телефон Квииг вдруг начинает жужжать, посылая вибрации по столу. Ева решает, что, скорее всего, ей снова пытался дозвониться Кристоффер, однако на экране светился совершенно незнакомый девушке номер. Ева извиняется за прерванный рассказ матери, берет гаджет со стола, а затем встает, направляясь в сторону уборных кафе.

- Алло? – произносит она, приложив телефон к одному уху, а второе зажав рукой, чтобы шум кафе не мешал ей.

- Здравствуйте. Могу я услышать мисс Мун? – произносит грубый мужской голос на той стороне провода.

- Да, это я. – девушка хмурится. – С кем я говорю?

- Меня зовут мистер Джонатант, я офицер полиции участка шестнадцать-двадцать четыре. Вы можете сейчас говорить?

- Что случилось? – тут же спрашивает рыжая, не обращая внимания на последний вопрос мужчины.

В голове сразу посыпались мысли о том, что что-то произошло с квартирой или соседями Мун. Дыхание участилось, на лбу выступила испарина. Звонок от офицера полиции выглядел как сценарий одного из ее кошмаров, где в конце у Евы либо сгорела квартира, либо кого-то убили.

- Вам не о чем беспокоится, мисс Мун, все живы. Но ваш кузин был арестован в Верденбергском переулке за уличную драку.

- Мой кузин? – эхом повторяет девушка, прикладывая ладонь ко лбу.

- Да, Кристоффер Шистад дал нам ваш номер и сказал, что вы являетесь его кузиной. Чтобы выпустить его, нам нужен кто-то из родственников, кто подпишет соглашение у нас в участке. Вы можете подъехать сейчас? Мы находимся в Западном квартале на пересечении центральных улиц.

- Да… - растеряно произносит Ева, в голове уже рассчитывая маршрут. – Да, я буду там примерно через двадцать минут. Должна ли я выплатить штраф или что-то такое? Извините, я плохо разбираюсь юридических вопросах. – девушке было необходимо знать, нужно ли было брать деньги или требовалась только ее роспись.

- Нет, штраф за нарушение порядка выплатит позже сам мистер Шистад. Нам требуется лишь ваше присутствие, так как по закону мы не можем выпускать дебоширов без сопровождения.

«Выпускать дебоширов». У Евы вновь выступил пот на лице, а пальцы рук мелко-мелко задрожали. Разве дебоширами не называют тех, кто совершает крупные драки или устраивает массовые беспорядки? Кристоффер просто не подходил под это описание. Неужели все настолько плохо? И в каком состоянии он находился за решеткой? Тысяча вопросов генерировались в ее голове каждую секунду, поэтому Мун, еще не завершив разговор, направляется к столику, где ее по-прежнему ожидала Анна-Марит.

- Хорошо. Да, хорошо, я… я выезжаю. Дайте мне двадцать минут. – тараторила Квииг, пытаясь собрать мысли в кучу.

- Мы никуда не убежим, мисс Мун. – басистый смех раздается из динамика, а затем звонок сбрасывается.

Рыжеволосая подходит к их месту в кафе, сразу принимаясь за поиск денег в карманах своей куртки, чтобы расплатиться за обед. Женщина растерянно смотрит на дочь, не съев еще и половины своего морковного крем-супа.

- Что-то случилось?