The Slackers club (СИ)

- Нет, она лишь упомянула, что ты учишься в институте искусств, снимаешь квартиру и где-то работаешь. Не припоминаю: в кафе или в ресторане? Помню лишь, что она просила найти тебя в базе данных.

- В ночном клубе, - саркастично фыркает Ева, складывая руки на груди, - она просила вычислить мое местонахождение, чтобы заставить вернуться в Берген. В конце августа я сбежала из дома и ухала в Осло, чтобы поступить в нужный мне университет, о котором мама даже мечтать мне запрещала.

- Ты сбежала? – эхом повторяет удивленный отец.

- Да, потому что знала, что она никогда не отпустит меня, - рыжая откидывается на спинку стула, смотря прямо на мистера Муна, - у меня не было выбора. Я все заранее продумала: накопила денег, работала над навыками рисования, скинула резюме во все места, куда можно было, нашла, где можно снять комнату.

- Погоди-погоди, - останавливает ее Людде, хмурясь, - моя дочь снимает комнату и работает в ночном клубе?

- А вот это обидно, папочка. – Ева наклоняется вперед, облокачиваясь руками о стол. – Я снимаю комнату в квартире с самыми замечательными людьми, которые являются моими друзьями. Работаю в ночном клубе официанткой, а не танцовщицей, просто разношу напитки и собираю чаевые. И там, чтобы ты точно не думал обо мне так унизительно, у меня тоже есть друзья, готовые рвать за меня и за них.

У девушки сбилось дыхание из-за неожиданного всплеска эмоций. Реплика отца звучало до боли оскорбительно, поэтому Квииг не смогла остановить себя, чтобы не высказать мужчине о том, какие прекрасные люди окружали и поддерживали ее. В эту минуту, когда требовалось защитить их честь перед мистером Муном, она готова была забыть об измене парня и предательстве подруги, лишь бы доказать отцу, что его предположения ошибочны.

- Хорошо, я уверен, что ты бы не стала окружать себя неправильными людьми, - взгляд Людде смягчился от такой пылкости дочери, - я просто думал, что у тебя предостаточно денег, для того чтобы снять квартиру и не работать.

- Мама была слишком зла на меня за побег, - в расслабляющемся жесте плечи Квииг опадают, - честно говоря, я даже не рассчитывала на ее поддержку - я не сильно волную ее лет с тринадцати. Поэтому мне была необходима работа, чтобы выжить в Осло, я не могла вернуться домой. Лишь последний месяц мама почему-то вдруг решила вновь сблизиться, иногда скидывает пару тысяч крон или даже звонит.

- Если бы я знал, что ты сама обеспечиваешь себя, то помог бы. Ты бы хотела этого?

В этом был весь отец: все решения, которые хоть как-то касались ее, он всегда обговаривал с ней, рассуждал, говорил о плюсах и минусах и никогда не принуждал к определенному ответу. Единственный раз, когда мужчина не спросил ее – развод с Анной-Марит, произошедший так стремительно быстро.

- Нет, по правде говоря, я бы не хотела этого. – рыжая дарит легкую улыбку отцу. – Мне нужно было научиться жить самостоятельно.

- Думаю, ты преуспела в этом. – говорит Людде, по-доброму смеясь.

Ева наконец-таки настраивается на нужную волну после этого разговора о ее недавнем прошлом. Официант в белой рубашке и бабочке приносит стейк мистеру Муну и ее пасту, затем уходит и возвращается уже с напитками: крепкий кофе для отца и кармелизированный латте для дочери. Первые минуты они молча едят, слушая звон столовых предметов о тарелки, и Квииг не знает, является эта пауза неловкой тишиной, или Людде, как в семействе Шистадов, считает невоспитанным переговариваться во время принятия пищи. Все решает момент, когда мужчина начинает рассказывать ей об изменениях в своей жизни, адвокатсткой деятельности и о сорванцах-близнецах, которым недавно исполнилось четыре. Для Мун было странно, что у ее сорокатрехлетнего отца были дети, которые еще даже не ходили в школу, ведь сама она уже училась в университете. После очередной истории, как Эллиас измазал кухонное полотенце в жидком клею, а Крюн помог спрятать его в их комнате, Квииг не сдерживает хохота и просит показать свежие фото мальчиков. Ева не знает, хорошо или плохо то, что снимки четырехлетних близнецов вызывают в ней противоречивые чувства: взрослая Мун рада за то, что у таких сорванцов есть полноценная семья, где их любят; но маленькая Мун, та, что с косичками и в платье, взвывает диким плачем, понимая, что когда-то лишилась этого.

Очередной рассказ отца прерывает звуковое оповещение ее телефона, известившее о новом сообщении, но Квииг не обращает на него внимания, продолжая поглощать очень вкусную итальянскую пасту. Однако гаджет вновь зажужжал, а затем еще и еще. Насторожившись, Ева запускает руку в карман, доставая свой телефон с разбитом экраном и кротко извиняясь перед мистером Муном за прерванную историю.

- Ничего, видимо, кто-то очень хочет с тобой поговорить. - произносит Людде с улыбкой и отцовским прищуром.

Вежливо улыбнувшись, рыжеволосая наконец-таки снимает блокировку с экрана и видит несколько новых сообщений от одного отправителя - Инес. Все в груди замирает, и она, отодвинувшись от стола, резко встает.