The Stolen Bride (СИ)

— Почему ты задержалась? Я хотела позвонить и спросить, что случилось, но не знала твоего номера. Я загуглила адрес той девочки, и, вау, ты очень смелая девчонка, раз пошла туда, когда Маркус на больничном.

Я чуть не поперхнулась воздухом, округлив глаза. Она… волновалась за меня? Никто никогда не волновался за меня, могу это точно сказать.

— Завтра у Марни контрольная, я хотела объяснить ей новую тему, — пожав плечами, ответила я. — Меня… меня проводил её брат до станции метро.

— А как ты добиралась туда?

Я не смогла сдержать смешка, вспоминая, как это произошло.

— Ох, я вызывала такси, водитель остановился на несколько кварталов раньше и сказал, что по таким дорогам ехать никуда не собирается. Пришлось идти пешком.

И Лиз слушала меня. Кивала и смеялась, кажется, действительно заинтересованная моим рассказом. Я невольно задалась вопросом: «А почему я, собственно, её недолюбливала?».

— Ты что-то говорила о брате? И как он тебе?

— Боже, Бет! — я засмеялась, но была прервана звонком телефона.

Неизвестный номер на дисплее заставил моё сердце биться чаще. Выдохнув, я нажала ‘ответить’ и услышала знакомый голос по ту сторону телефона.

— Как добралась, красавица?

========== Глава пятая. ==========

Я хотела быть нужной. Кому-то. Просто нужной. Хотела принадлежать кому-то и с гордостью принимать этот факт. Хотела знать, что кому-то не плевать на меня и на всё, что я чувствую. За меня решали, меня даже не ставили перед выбором. С раннего детства обо мне (а точнее, о своей заработной плате) заботились всевозможные гувернантки и учителя, мать не считала меня своей дочерью, а отец был так сильно погружён в любовь к ней, что отдавал всего себя без остатка этому противоречивому для них чувству. Мне были хорошо известны такие понятия, как лесть, обида и унижение. Но я ничего не знала о любви. Даже родственной. И когда я узнала, что мне, девочке, только закончившей школу, придётся навсегда улететь в Париж, была разбита. Уничтожена. Я думала, что победила. Думала, что свобода примет меня в свои объятия. Думала, что отец станет моим отцом. Но как бы ни так. И тем самым первым утром, проснувшись в своей новой, но уже такой ненавистной квартире, я была счастлива, увидев одно простое «папа» на дисплее. Я хотела услышать нотки заботы в его вопросах о том, как я добралась и всё ли со мной хорошо. Но разочарование вновь овладело мной, когда он, вместо всякого приветствия, так просто сказал: «Я не могу без неё. Я не могу жить без неё, Ривер». Это было больно, но я просто пыталась быть заботливой. Такой, какой меня быть не учили. И с того момента он звонил каждый день, говоря о том, как ему плохо. Конечно, он спрашивал и обо мне. Но не сразу. Далеко не сразу. Всё наладилось только спустя год, когда папа приехал. Ко мне. Не по работе или на отдых. Он сжал в своих объятиях и сказал, что скучает. Но разве этого было достаточно? Он отдалялся. Возвращался и уходил, а я всё ещё была одной.

А потом появился Мартен.

Он всячески доказывал, что влюблён. В меня. Это было невероятным, таким новым. Мартен дарил мне книги и цветы, мы сидели на берегу Сены и любовались закатом. Может быть, я не любила так сильно, но это чувство оживило меня. Я чувствовала, что могу летать, он подарил мне крылья. Я была счастлива просто осознавать, что кому-то принадлежала. Но это тоже оказалось ложью. С каждым новым днём мы выбирались из омута этих чувств, но я не чувствовала одиночества. Я была свободнее. Легче. И теперь, с нашим расставанием, пришла и тоска.

Но не тоска по Мартену.

Тоска по той заботе, той любви, которую он дарил мне. Тоска по окрылённости и тоска по жизни.

Но что это за чувство, постепенно заполняющее меня до самых краёв? Что за чувство, пробудившее в одну секунду столько противоречий? Почему я так искренне и счастливо улыбаюсь? Что вызвало во мне целый ураган эмоций?

Одно предложение.

И столько уверенности сразу.

Гарри заботился обо мне. Он ругал мои платья, предупреждал не дерзить ему, провожал до метро, а теперь… а теперь он звонит мне и спрашивает о том, как я добралась до дома. Иногда он не вызывал во мне никаких чувств кроме лёгкого страха и дикого раздражения, но сейчас… сейчас я просто была счастлива. Я бы солгала, если бы сказала, что не ждала его звонка.

— Ривер? Ты ещё здесь? — его хриплый голос коснулся моих ушей, и я сглотнула, рассеянно улыбнувшись Бет и направляясь в свою комнату.

Нужно было что-то ответить. Ну же, Ривер, открой рот!

— Хорошо добралась, — я улыбнулась, довольная тем, что всё-таки смогла что-то ответить.

Не стоило даже спрашивать — откуда у Гарри мой номер. Если он есть у его мамы, тот тут уже не должно возникать никаких вопросов. Просто… он иногда был слишком настойчивым. И добивался своего. Всегда.

— Отлично, я рад, — я услышала улыбку парня и улыбнулась сама.

— Ты рад? Я думала, ты был бы счастлив, если бы я попала под поезд, — я усмехнулась и забралась на подоконник, вглядываясь в такой уже чужой двор.

— Нет, я бы всего лишь отдал тебя на растерзание своим друзьям. Как видишь, ты ещё не совсем довела меня.