The Story of Civilization 05

Хотя он гордился своим якобы благородным происхождением, он предпочитал бедных богатым, простых - умным, труд рабочего - досугу и роскоши богачей. Большую часть своих доходов он отдавал на содержание бездельников-родственников. Он любил одиночество; ему было невыносимо вести светские беседы с третьесортными умами; где бы он ни находился, он следовал за своим собственным ходом мыслей. Его мало интересовали красивые женщины, и он сэкономил целое состояние за счет непрерывности. Когда один священник выразил сожаление, что Микеланджело не женился и не обзавелся детьми, он ответил: "В моем искусстве я слишком много занимаюсь женой, и она доставляет мне достаточно хлопот. Что касается моих детей, то они - те произведения, которые я оставлю; и если они не стоят многого, то, по крайней мере, проживут некоторое время".64 Он не выносил женщин в доме. Он предпочитал мужчин как для общения, так и для искусства. Он рисовал женщин, но всегда в их материнской зрелости, а не в ярком очаровании их юности; примечательно, что и он, и Леонардо были явно нечувствительны к физической красоте женщины, которая большинству художников казалась самим воплощением и источником красоты. Нет никаких свидетельств того, что он был гомосексуалистом; очевидно, вся энергия, которая могла бы пойти на секс, в его случае расходовалась на работу. В Карраре он проводил день, с раннего утра, в седле, управляя каменотесами и дорожными мастерами; а вечером в своей хижине при свете лампы изучал планы, подсчитывал расходы, проектировал задачи на завтра. У него бывали периоды кажущейся вялости, а затем внезапно лихорадка созидания вновь овладевала им, и все остальное, даже разграбление Рима, оставалось без внимания.

Поглощенный работой, он почти не уделял времени дружбе, хотя у него были преданные друзья. "Редко кто из друзей или других людей ел за его столом".65 Он довольствовался обществом своего верного слуги Франческо дельи Амадори, который в течение двадцати пяти лет заботился о нем и многие годы делил с ним постель. Дары Михаила сделали Франческо богатым человеком, и художник был убит горем после его смерти (1555). Для других он обладал дурным характером и острым языком, грубо критиковал, легко обижался, подозревал всех. Он называл Перуджино дураком и высказывал свое мнение о картинах Франчиа, говоря красивому сыну Франчиа, что его отец ночью создает лучшие формы, чем днем.66 Он завидовал успеху и популярности Рафаэля. Хотя оба художника уважали друг друга, их сторонники разделились на враждующие группировки, а Якопо Сансовино послал Михаилу письмо с яростными оскорблениями, в котором говорилось: "Да будет проклят день, когда ты хоть раз сказал что-нибудь хорошее о ком-либо на земле".67 Таких дней было несколько. Увидев портрет герцога Альфонсо Феррарского работы Тициана, Михаил заметил, что не думал, что искусство способно на такие подвиги, и что только Тициан заслуживает звания живописца.68 Его горький нрав и мрачное настроение стали трагедией всей его жизни. Временами он был меланхоличен до грани безумия, а в старости страх перед адом настолько овладел им, что он считал свое искусство грехом и осыпал бедных девушек, чтобы умилостивить разгневанного Бога.69 Невротическая чувствительность приносила ему почти ежедневные страдания. Уже в 1508 году он писал своему отцу: "Вот уже около пятнадцати лет я не имел ни одного благополучного часа".70 И больше у него их не будет, хотя жить ему оставалось еще пятьдесят восемь лет.

VII. РАФАЭЛЬ И ЛЕО X: I513-2O

Лев пренебрегал Микеланджело отчасти потому, что ему нравились мужчины и женщины спокойного нрава, а отчасти потому, что он не питал большой любви к архитектуре или массивности в искусстве; он предпочитал драгоценные камни соборам, а миниатюры - памятникам. Он заставлял Карадоссо, Санти де Кола Сабба, Микеле Нардини и многих других ювелиров заниматься изготовлением украшений, камеи, медалей, монет, священных сосудов. После своей смерти он оставил коллекцию драгоценных камней, рубинов, сапфиров, изумрудов, бриллиантов, жемчуга, тиар, митр и пекторалей стоимостью 204 655 дукатов - более 2 500 000 долларов; следует помнить, однако, что большинство из них досталось ему от предшественников и составляло часть папской казны, не подверженную обесцениванию валюты.

Он пригласил в Рим десятки художников, но Рафаэль был почти единственным, кто его действительно интересовал. Он попробовал Леонардо и отверг его как бездельника. Фра Бартоломмео приехал в Рим в 1514 году и написал святого Петра и святого Павла; но воздух и волнение не понравились ему, и он вскоре вернулся в покой своего флорентийского монастыря. Льву нравились работы Содомы, но он вряд ли осмелился позволить этому безрассудному грабителю слишком свободно разгуливать по Ватикану. Себастьяно дель Пьомбо был присвоен двоюродным братом Льва, Джулио де Медичи.