The Story of Civilization 05

В то время как любое другое владение связано с трудом и опасностью, страхом и разочарованием, вилла приносит большое и почетное преимущество; вилла всегда верна и добра.... Весной зелень деревьев и пение птиц вселят в вас радость и надежду; осенью умеренные усилия принесут сторицей; в течение всего года меланхолия будет изгнана из вас. Вилла - место, где любят собираться добрые и честные люди..... Спешите туда и бегите от гордыни богатых и бесчестия злых людей.68

На что один Джованни Кампано ответил за миллион миллионов крестьян: "Если бы я не родился деревенщиной, меня бы легко растрогали эти описания сельского счастья"; однако, будучи крестьянином, "то, что для вас - восторг, для меня - скука".69

VII. ОБЩЕСТВЕННАЯ МОРАЛЬ

Пандольфини был прав, по крайней мере, в одном: коммерческая и общественная мораль была наименее привлекательной стороной жизни эпохи Возрождения. Тогда, как и сейчас, успех, а не добродетель, был стандартом, по которому оценивали людей; даже праведный Пандольфино молится о богатстве, а не о бессмертной жизни. Тогда, как и сейчас, люди жаждали денег и напрягали свою совесть, чтобы заполучить их. Короли и принцы предавали своих союзников и нарушали самые торжественные обещания по зову золота. Художники были не лучше: многие из них брали авансы, не успевали закончить или начать работу, но деньги все равно оставались у них. Сам папский двор подает яркий пример жажды денег; послушайте величайшего историка папства:

Глубоко укоренившаяся коррупция овладела почти всеми чиновниками курии..... Непомерное количество вознаграждений и поборов переходило все границы. Более того, со всех сторон чиновники нечестно манипулировали делами и даже фальсифицировали их. Неудивительно, что со всех концов христианства раздавались самые громкие жалобы на коррупцию и финансовые поборы папских чиновников. Говорили даже, что в Риме все имеет свою цену.70

Церковь по-прежнему осуждала любое получение процентов как ростовщичество. Проповедники выступали против этого; города - например, Пьяченца - иногда запрещали это под страхом исключения из таинств и христианского погребения. Но выдача денег под проценты продолжалась, поскольку такие займы были необходимы в растущей торгово-промышленной экономике. Были приняты законы, запрещающие устанавливать более высокую ставку, чем двадцать процентов, но мы слышим о случаях, когда взималось тридцать процентов. Христиане конкурировали с иудеями в сфере денежного кредитования, и городской совет Вероны жаловался, что христиане требуют более жестких условий, чем иудеи;71 Однако общественное недовольство обрушивалось в основном на евреев и иногда приводило к вспышкам антисемитского насилия. Францисканцы решали проблему наиболее беспомощных заемщиков, создавая с помощью даров и наследства monti di pietà - фонды (буквально "кучи") благотворительности, из которых они выдавали ссуды нуждающимся, сначала без процентов. Первый такой фонд был организован в Орвието в 1463 году; вскоре он появился в каждом крупном городе. Их рост повлек за собой расходы на управление, и Пятый Латеранский собор (1515) предоставил францисканцам право взимать с каждого займа сумму, необходимую для покрытия расходов на управление. Под влиянием этого опыта некоторые богословы XVI века допускали умеренный процент по займам.72 Благодаря конкуренции monti di pietà и, вероятно, в большей степени благодаря растущей компетентности и соперничеству профессиональных банкиров, процентная ставка в XVI веке быстро снизилась.

Промышленность становилась все более безжалостной с ее размерами и с исчезновением личных отношений между работодателем и наемным работником. При феодализме крепостной пользовался определенными правами наряду с обременительными повинностями: в болезни, экономической депрессии, войне и старости господин должен был заботиться о нем. В городах Италии гильдии выполняли что-то вроде этой функции для лучшего класса рабочих; но в целом "свободный" рабочий был волен голодать, когда не мог найти работу. Когда же он ее находил, то вынужден был соглашаться на условия работодателя, а они были тяжелыми. Каждое изобретение и усовершенствование в области производства и финансов увеличивало прибыль, но редко увеличивало зарплату. Бизнесмены были так же суровы друг с другом, как и со своими работниками; мы слышим об их многочисленных уловках в конкурентной борьбе, их обманчивых контрактах, их бесчисленных мошенничествах;73 Когда они сотрудничали, то разоряли своих конкурентов в другом городе. Однако среди многих итальянских купцов встречались примеры прекрасного чувства чести; а итальянские финансисты имели лучшую в Европе репутацию честных людей.74