The Story of Civilization 05

На фоне насилия и нечестности, бурной жизни студентов университетов, грубого юмора и доброты крестьян и пролетариев хорошие манеры стали одним из искусств Возрождения. Италия теперь лидировала в Европе в вопросах личной и общественной гигиены, одежды, манер поведения за столом, приготовления пищи, разговоров и отдыха; и во всем этом, кроме одежды, Флоренция претендовала на лидерство. Флоренция патриотично оплакивала грязь других городов, а итальянцы сделали немецкое слово Tedesco синонимом грубости языка и жизни.88 Старая римская привычка часто купаться сохранилась среди образованных классов; зажиточные люди демонстрировали свои наряды и "принимали воды" на различных курортах, а также пили сернистые потоки в качестве ежегодной епитимьи для очищения грехов пищеварения. Мужская одежда была столь же нарядной, как и женская, за исключением украшений: узкие рукава и цветные шланги, а также такие диковинные мешковатые чепцы, какие Рафаэль застал на Кастильоне. Шланги спускались по ногам до поясницы, превращая мужчин в барахтающихся нелепиц; но выше бедер мужчина мог быть элегантным в бархатной тунике, шелковых оборках и рюшах из кружев; даже перчатки и туфли были украшены кружевами. На турнире, устроенном Лоренцо Медичи, его брат Джулиано был одет в одежду стоимостью 8000 дукатов.89

Революция в столовых манерах произошла в пятнадцатом веке, когда вилка все чаще заменяла пальцы при поднесении пищи ко рту. Томас Кориат, путешествуя по Италии около 1600 года, был поражен новым обычаем , "который, - писал он, - не используется ни в одной другой стране, которую я видел во время моих путешествий"; и он принял участие во внедрении этой идеи в Англии.90 Ножи, вилки и ложки были из латуни, иногда из серебра, которое одалживали соседям, готовящим банкет. Трапеза была скромной, за исключением выдающихся случаев или государственных мероприятий; тогда излишества были обязательны. Специи - перец, гвоздика, мускатный орех, корица, можжевельник, имбирь и т. д. - использовались в изобилии для ароматизации пищи и утоления жажды; поэтому каждый хозяин предлагал своим гостям разнообразные вина. Царствование чеснока в Италии можно отнести к 1548 году, но, несомненно, оно началось задолго до этого. Пьянства и обжорства было очень мало; итальянцы эпохи Возрождения, как и более поздние французы, были гурманами, а не обжорами. Когда мужчины ели отдельно от женщин своих семей, они могли пригласить куртизанку или двух, как это сделал Аретино, когда развлекал Тициана. Более осторожные люди украшали трапезу музыкой, поэтическими импровизациями и образованными разговорами.

Искусство беседы - говорить с умом, урбанизмом, вежливостью, ясностью и остроумием - было заново изобретено эпохой Возрождения. Оно было известно в Греции и Риме, а в средневековой Италии - при дворах Фридриха II и Иннокентия III - поддерживалось в шатком состоянии. Теперь во Флоренции Лоренцо, в Урбино Элизабетты, в Риме Льва она снова расцвела: вельможи и их дамы, поэты и философы, полководцы и ученые, художники и музыканты встречались в обществе умов, цитировали известных авторов, время от времени воздавали почести религии, придавали своему языку легкий фантастический оттенок и грелись друг у друга на глазах. Такая беседа вызывала такое восхищение, что многие эссе и трактаты были переведены в диалоговую форму, чтобы придать ей элегантность. В конце концов игра была доведена до крайности; язык и мысли стали слишком дорогими и утонченными; усыпляющий дилетантизм смягчил мужественность. Урбино стал Рамбуйе во Франции, а Мольер напал на les précieuses ridicules как раз вовремя, чтобы спасти искусство хорошего разговора для Франции.

Несмотря на щепетильность немногих, в итальянской речи царила свобода тем и эпитетов, которую сегодня не допускают общественные нравы. Поскольку общие разговоры редко слышали незамужние женщины с хорошим характером, предполагалось, что секс может обсуждаться открыто. Но помимо этого, даже в высших мужских кругах, существовала раскованность в сексуальных шутках, гейская свобода в поэзии, грубая непристойность в драме, которые сегодня кажутся нам менее презентабельными аспектами Ренессанса. Образованные мужчины могли писать непристойные стихи на статуях, утонченный Бембо писал в похвалу Приапу.91 Молодые люди соревновались в непристойности и сквернословии, чтобы доказать свою зрелость. Люди всех сословий приносили великие клятвы и проклятия, часто хуля самые святые имена христианской веры. И все же фразы вежливости никогда не были столь цветистыми, формы обращения никогда не были столь любезными; женщины целовали руку любому близкому другу-мужчине при встрече или расставании, а мужчины целовали руку женщине; подарки постоянно переходили от друга к другу; такт в слове и деле достиг такого развития, которое казалось недостижимым в Северной Европе. Итальянские руководства по манерам стали излюбленными текстами за Альпами.