Среди грехов, в распространении которых по всему миру обвиняют европейцев, есть грех, который является грехом основания Америки: рабство, а через рабство - расизм. Сказать, что американские президенты десятилетиями извинялись за них, значит преуменьшить. Почти два века назад страна вела гражданскую войну по этому вопросу и победила в ней. Тем не менее, во время визита в Уганду в 1998 году президент Клинтон принес очередные искренние извинения за работорговлю. Если он или кто-то из его советников думал, что это поставит точку в этом вопросе, то они ошибались. Несмотря на то что в угандийском конце цепи рабства было не меньше людей, чем в американском, идея о том, что только люди европейского происхождения должны испытывать постоянную вину за действия своих предков, укоренилась и стала полезной для всех, кроме представителей виновной нации. В последние пару десятилетий, по мере того как положение американских чернокожих постепенно улучшалось, риторика о стыде только усиливалась. В Америке были чернокожие государственные секретари от обеих партий, чернокожие судьи Верховного суда и чернокожий президент, но даже во время второго срока Барака Обамы все громче звучали требования выплатить "репарации" всем чернокожим американцам. Действительно, этот аргумент стал более популярным, чем на протяжении многих поколений. 15 Словно в доказательство того, что ничто и никогда не может быть сделано для облегчения грехов прошлого, на шестом году президентства Обамы стало мейнстримом считать, что действия предков многих белых американцев должны заставить их потомков выплатить большинству черных американцев денежное возмещение за действия, совершенные столетиями ранее. Вопрос о возмещении ущерба другим этническим группам, пострадавшим от исторической несправедливости, не стал частью последовавших дебатов. Только европейцы и их потомки помнят о своей вине. Поэтому только европейцы и их потомки должны постоянно искупать ее.
В Америке, как и в Австралии, постоянное чувство вины меняет естественное отношение людей к собственному прошлому. Он превращает чувство патриотизма в стыд или, по крайней мере, в глубоко смешанные эмоции, и это приводит к тревожным последствиям. Страна, которая считает, что никогда не делала ничего плохого, может сделать это в любой момент. Но страна, которая считает, что в прошлом она делала только плохое, или делала такое ужасное, ничем не компенсируемое количество плохого, скорее всего, станет страной, склонной сомневаться в своей способности когда-либо сделать что-либо хорошее в будущем. Это заставляет страну нервничать по поводу самой себя, какими бы мудрыми ни были ее поступки. Укоренение идеи первородного греха в нации - лучший из возможных способов породить сомнения в себе. Национальный первородный грех предполагает, что вы мало что можете сделать хорошего, потому что вы изначально были гнилыми.
Последней страной, которую также часто "обвиняют" европейцы и считают обладателем того же "первородного греха", является государство Израиль. С момента его основания в 1948 году его "первородный грех" стал только громче. Неважно, что создание Пакистана в тот же год, что и создание Израиля, привело к невообразимым массовым убийствам и потребовало насильственного перемещения миллионов людей, но перемещение - и периодическое изгнание - тысяч палестинцев для создания государства Израиль в 1948 году стало "первородным грехом" единственного в мире еврейского государства. С течением времени для обозначения этого события был популярен арабский термин: "накба", или "катастрофа". Очень мало государств было создано без движения людей. Многие из них, созданные в двадцатом веке (например, Бангладеш), стали свидетелями перемещения людей и кровопролития, намного превышающего все последующие десятилетия вместе взятые с момента создания Израиля. Но сегодня именно Израиль постоянно обвиняют в том, что он родился в этом "первородном грехе". Граждане Пакистана или Бангладеш могут винить во всем британцев, но от них самих никогда не дождешься чувства вины, как от всех европейцев и их потомков.