The Trading Game: A Confession

Работать с Джей Би было легко. Он просто хотел, чтобы аудитория слушала его истории и шутки, и, по правде говоря, обычно их было приятно слушать. Он хотел услышать о жизни в Восточном Лондоне, о пуховых подушках в DFS и выходных с моим отцом, наблюдающим за тем, как Orient играет вничью 0:0 с Dagenham and Redbridge на выезде в снегу. С Рупертом было сложнее. Вскоре я узнал, что Руперту ничего не нравится больше, чем то, что я ошибаюсь. На самом деле Руперту нравилось не то, что я ошибался, а то, что я ошибался, а потом полностью и основательно принимал вину за это, безоговорочно и преданно извинялся, а затем собирал свой запас и стоически смотрел вдаль, абсолютно твердо решив стать лучшим человеком. Руперту это так понравилось, что я стал часто повторять это, и я решил ошибаться гораздо чаще, чем когда-либо был прав.

После утренней работы я предлагал всем пообедать, ведь в первый день мне это очень понравилось. Каждый трейдер получал что-то из своего ресторана, и убедиться, что все заказали правильно, да еще и отнести все это в офис, было нелегко, но это был простой способ продемонстрировать базовые способности и надежность, и по сей день я убежден, что это была моя самая важная роль за ту неделю работы. Поначалу я сомневался, стоит ли следовать приказу Руперта хранить всю мелочь, но он был произнесен с такой ослепительной, обжигающей силой, что я почувствовал, что у меня просто нет другого выбора, кроме как сделать это. Через пару дней Калеб заметил, что эти обеды становятся все дороже, а сдача не возвращается, но, сказав это, он посмотрел на меня так, словно я был его первенцем или кем-то в этом роде, и я понял, что каким-то невероятным образом то, что я делаю, должно быть правильным. Странная это публика, подумал я про себя. Я зарабатывал около 20 фунтов в день.

В случайных разговорах я начал выуживать из информацию, которая помогала мне расставлять людей по местам. Я узнал, что Калеб в свои двадцать восемь лет был самым молодым управляющим директором на торговой площадке (я понятия не имел, что такое управляющий директор, или "MD", но это явно было очень важно) и был переведен на должность главы лондонского отдела совсем недавно, после успешной карьеры в Citi в Японии. Я узнал, что Билл, молчаливый, серебристоволосый скаузер в углу, был нанят за большие деньги из "Галифакса" несколько лет назад, но, к большому огорчению и удовольствию Руперта, совершенно не приносил результатов. Я также узнал, что, в отличие от всех остальных трейдеров, Билл никогда не учился в университете. Возможно, именно поэтому он держал себя в руках.

Во второй половине дня, когда обычно было гораздо спокойнее, Калеб заходил в мой угол, проверял математику и впечатляющую раскраску моей электронной таблицы, а также комментировал мои формулы. Калеб получил экономическое образование в Стэнфордском университете в Америке и, как следствие, был ближе всех ко мне. Он говорил на языке математики, цифр и формул, но почему-то никогда не уступал мне в обаянии. Калеб хотел, чтобы я быстро уловил логические и математические связи и теоретические принципы работы продуктов на столе. В кои-то веки это соответствовало моей реальной подготовке. Из всех людей, с которыми я общался на торговой площадке, Калеб был единственным, кто, как мне казалось, действительно мог видеть мое лицо "я все понимаю". Вы каким-то образом чувствовали, что он знает, что вы знаете и чего не знаете. Вы чувствовали, что он действительно знает вас.

На столе был еще один трейдер, который полностью понимал, что я не знаю, что делаю, и это был Снупи. Я узнал, что Снупи не прошел традиционный путь выпускника, а был принят на работу в качестве программиста, после чего Калеб быстро повысил его до трейдера. Вероятно, это объясняло, почему у него постоянно был вид шестнадцатилетнего подростка, пытающегося купить водку. Снупи не был специалистом в области финансов и экономики и не работал долгое время на торговых площадках. Поэтому его ум еще не привык к кивкам безнадежно потерянного человека, и он сразу понял, что я ни о чем не догадываюсь. К счастью для меня, Снупи тоже ничего не понимал.