The Trading Game: A Confession

Снупи и я, видит Бог, были не из одной семьи. Снупи вырос в другом мире, в гольф-клубе где-то в идиллической оксфордширской сельской местности, по соседству с Дэвидом Кэмероном. Он происходил из семнадцати последовательных поколений хорошо оплачиваемых и пользующихся доверием местных врачей и никогда не ложился спать голодным (это было заметно). Каким-то образом, несмотря на наши различия, мы мгновенно установили тесную связь. Я знал, что Снупи ничего не знает, а Снупи знал, что я ничего не знаю. Я знал, что Снупи не должен был быть там, а Снупи знал, что я не должен был быть там. Мы оба знали, на каком-то глубоком, инстинктивном уровне, что нас окружают абсолютные психи, и было важно, чтобы они не узнали. Мы были безбилетниками на пиратском корабле, направляющемся к зарытым сокровищам, и нам просто нужно было продержаться, пока мы не доберемся до места. Возможно, если мы продержимся достаточно долго, то сможем добраться до сокровищ раньше остальных безумцев.

В конце первого же дня, когда мы остались вдвоем в углу Снупи, я признался, что долго сидел с Джей Би и Рупертом и почти ничего не понял из того, что они сказали.

"Послушай, приятель, - тихо сказал Снупи, заговорщицки наклонившись к нему, - не волнуйся об этом. Никто ничего не понимает. Видишь вон того парня?"

Снупи показал большим пальцем через левое плечо, указывая на смуглого итальянца с глубоким голосом.

"Этого парня зовут Лоренцо ди Лука. Он самый глупый парень, которого я когда-либо встречал. Он только и делает, что гуляет с женщинами. Я не уверен, что он вообще говорит по-английски. На днях он пришел на работу с трехчасовым опозданием, и когда Калеб спросил его, почему, тот лишь пожал плечами и сказал: "Шведский Новый год". Этот парень - полный идиот. Но он все равно зарабатывает миллионы. Если этот парень может это сделать, то любой сможет. Не волнуйся, приятель, мы справимся, будь спокоен".

Я посмотрела на Лоренцо ди Луку. Он был довольно красив и, да, я полагал, что он действительно выглядит немного глупо. Он все еще смеялся в гарнитуру на глубоком басовитом итальянском. Ладно, подумал я. Интересно.

Снупи продолжал говорить. "Кроме того, приятель, ты никогда ничего не узнаешь от Джей-Би и Руперта, они не знают, что делают. Если хочешь чему-то научиться, поговори с Биллом".

Опять это имя, Билл. Я посмотрел на него. Он был все тот же, похожий на хоббита, похожий на шар, сидящий в кресле и смотрящий в окно с большим коричневым телефоном, зажатым между плечом и ухом. Все упоминали Билла, но мне так и не удалось с ним поговорить. Каждый раз, когда я подходил к нему, он вертел головой, как кот, которого поймали за вылизыванием себя, и я быстро уходил в другом направлении.

Хорошо, Билл. Итак, план работы с Биллом был таков.

Я заметил, что Билл пил много кофе. Я спросил Снупи, какой кофе он пьет, и он ответил, что капучино. Поэтому на следующее утро я пришел в шесть тридцать, чтобы успеть выпить капучино на столе Билла до его прихода. Только вот Билл уже был там в шесть тридцать. Он был единственным парнем на всем столе. Сидел там, крошечный, в углу, один в темноте. Ублюдок, во сколько этот парень приходит? По крайней мере, он еще не пил кофе и не разговаривал по телефону. Я подошел и спросил, не могу ли я принести ему кофе. Билл не повернулся, но положил на стол свою идентификационную карточку. По карточке можно было купить напитки в маленькой кофейне на торговой площадке.

"Да, тогда иди и купи себе один, приятель".

Я взял в руки удостоверение личности. На нем было маленькое хмурое лицо Билла. Там было написано: "УИЛЬЯМ ДУГЛАС АНТОНИ ГЭРИ ТОМАС".

На следующий день, в среду, я пришел в пять сорок пять. Слава богу, парня еще не было. Я купил капучино и поставил его на стол. В пять минут шестого Билла все еще не было, а кофе, видимо, остыл, поэтому я выбросил его и купил другой. Я повторил это около шести пятнадцати, и, к счастью, Билл вошел сразу после этого. Я не хотел смотреть на Билла, когда он сел за стол и нашел кофе, потому что не хотел, чтобы он видел, как я на него смотрю. Но он, видимо, сел и позвал,

"Спасибо, Гал", - произнес он с густым скаутским акцентом.

Я, наверное, обернулся, как будто удивился, и сказал: "Да, не беспокойся, Билл. Не волнуйся".

На следующий день я пришел в шесть и сделал то же самое.

Следующий день, пятница, был моим последним рабочим днем. Билл пришел уже со своим капучино. Проходя мимо, он поставил его на мой стол.

"Спасибо, Гал. Посиди со мной, когда вернешься".

Я был внутри.

Еще одна небольшая история о Билле, чтобы вы немного узнали его и, возможно, поняли, почему я так хотела произвести на него впечатление.

Билл был трейдером по стерлингу, что означало, что именно он, в первую очередь, отвечал за наблюдение за экономикой Великобритании, и на второй день моей работы, а это был вторник, утром вышли какие-то данные по Великобритании. Сейчас я уже не помню, что это было, инфляция или что-то в этом роде.