The Voyage of Sorcerer II

"Я думаю, что единственное, что имеет отношение к моей карьере, - это не бояться рисковать", - продолжил Крейг. "Мы все видим это каждый день в людях, которые потратили свою жизнь впустую, потому что хотели пойти по безопасному пути. Знаете, я чувствую ту же потребность в безопасности, что и все, но я заставляю себя преодолевать ее, чтобы выходить на сцену и пытаться делать новые вещи и рисковать".

Отправляясь на яхте, превращенной в исследовательское судно, Крейг делал еще одну огромную ставку и верил, что его высокотехнологичная и рискованная версия науки окупится - на этот раз доказательством, что микробы в океанах гораздо более разнообразны и многочисленны, чем предполагалось ранее. Он также полагал, что, обнаружив и идентифицировав множество новых микробов, это приключение не только изменит человеческие знания об океанах, но и даст новые идеи для промышленности и производства энергии. Это была авантюра, которая, как считали немногие в этой области, приведет к чему-то значительному. В то время, когда микробиологи занимались подобным анализом, они концентрировались лишь на небольших пробах, взятых из эстуария или бухты, или на одном месте на карте, таком как гидростанция "S". Некоторые говорили о более масштабных работах, но до экспедиции "Колдун II" ни у кого не хватало ни смелости, ни ресурсов.

В мае 2003 года Крейг получил и то, и другое. Его средства были частично получены от Celera и более ранней компании, соучредителем которой он был, Human Genome Sciences. Акции и наличные деньги этих двух компаний были переданы Институту геномных исследований (TIGR), его первому институту в Роквилле, который вместе с другими институтами, основанными Крейгом, в конечном итоге был преобразован в Институт Дж. Крейга Вентера (JCVI). Доходы от продажи акций также пошли на оплату Sorcerer II.

Пока Хоффман и остальные были заняты на корме, Крейг стоял рядом с Чарли Говардом на верхней палубе Sorcerer II и наблюдал, как капитан маневрирует большим судном. Позже Говард вспоминал, как они с Крейгом действовали на борту судна: "Я бы описал это так: Крейг был адмиралом, а я - шкипером. У Крейга было широкое видение того, куда он хочет идти и что делать, а я реализовывал его на повседневном уровне, планируя, готовя и выполняя". Он вспоминал, что "мы хорошо ладили, потому что мы наблюдали друг за другом, и мы дополняли друг друга. Крейг любил находиться на яхте и заниматься парусным спортом, но у него были и другие обязанности, которые он должен был выполнять дома, и поэтому ему приходилось приходить и уходить".

Безбородый, подтянутый и загорелый, в свободной рубашке без рукавов, Крейг наблюдал за всеми событиями на своем судне, его льдисто-голубые глаза были такими же пронзительными, как всегда. С Крейгом все было "давай, давай, все время", - говорит Джефф Хоффман, вспоминая начало 2000-х. "Он был очень напряженным, что, конечно, заставляло меня стремиться к отличной работе". Чарли Ховард согласился: "Каким был Крейг тогда? Гораздо менее спокойным, с множеством мячей в воздухе и происходящих событий, которые он любил".

Многие, кто знал Крейга в этот период, также описывают его как непоколебимого, особенно перед лицом критики. Год спустя научный писатель Джеймс Шрив, автор книги "Война геномов", напишет в журнале Wired статью о Крейге, в которой изобразит его одновременно целеустремленным и спокойным. Отправившись в гости к Крейгу и "Колдуну II" в южную часть Тихого океана во время глобального кругосветного путешествия 2004-2006 годов, Шрив описал Крейга как "лысого, бородатого и голого". Борода была в новинку после того, как он украсил обложки Time и BusinessWeek в эпоху Celera. "Так он выглядит моложе и спокойнее - я никогда не видел его напряженным, даже когда гонка за геном стала ужасной и его враги приближались". Хизер Ковальски, которая была публицистом Крейга в Celera, а позже стала его женой, вспоминала об этом иначе. По ее словам, во время работы в Celera Крейг сохранял внешне спокойное поведение, но часто находился в состоянии сильного стресса.