Ти Эс, я тебя люблю!

Постепенно ее глаза привыкли к желтому свету, который давали несколько керосиновых ламп, и она смогла следить за мужчиной, готовившем на кухне напитки.

Она находилась в большой комнате. Мебель из пальмового дерева и сплетенная из ивовых прутьев была составлена в аккуратные группы. На диванах и стульях были накидки из гладкого льняного полотна. Позади нее за стеклянной стеной бушевал океан. Везде, куда бы она ни посмотрела, преобладали нейтральные цвета – бежевый, белый, а также фрагменты черного и золотого. «Интересно, – подумала Ти Эс, – в доме вполне приличный порядок. Означает ли это, что хозяин аккуратист-сумасброд, или же это результат простой привычки к порядку, который помогает избавляться от волнений внешнего мира?»

Она перенесла свое внимание на картины, которые на стенах были развешаны такими же аккуратными группами, как и мебель. Знаний Ти Эс в области искусства было достаточно, чтобы определить авторов этих картин, их работы довольно высоко ценились среди любителей черно-белых абстракций с чистыми линиями и полным отсутствием эмоций.

Длинный изогнутый стол с высокими ротанговыми стульями отделял огромную комнату от кухни. Под впечатлением всего этого белого модернистского пространства ей показалось, что перед ней лежит открытая чистая книга с картинками для раскрашивания, словно ожидающая того, кто решит, какие краски для этой книги следует выбрать. И еще она подумала, что если бы она была хозяйкой этой книги, то взяла бы из коробки самые яркие карандаши.

Сам дом ей нравился, но его обстановку принять она не могла.

Она перевела взгляд на Логана. Было совершенно ясно, что его необычная, чарующая привлекательность захватила ее. Впервые за много месяцев у нее появилось не какое-то легкое влечение, а настоящий интерес к мужчине. Но время, да и сам объект внимания были выбраны явно неудачно.

Она следила за тем, как он двигается по комнате, открывая шкафчики и доставая то бокалы, то бутылку. Что-то во всех его движениях было ей странно знакомым. Не находя этому никакого объяснения, – откуда бы ей, в самом деле, знать его, – она постаралась отбросить эти мысли.

Присмотревшись к хозяину дома повнимательнее, Ти Эс пришла к заключению, что ему, должно быть, около тридцати пяти. Сейчас он переоделся в джинсы, которые красиво обтягивали его мускулистые ноги и бедра, и вязаную тонкую рубашку бежевого цвета, плотно облегавшую его широкие плечи и удачно гармонировавшую с загорелой кожей.

Внезапно низкий изящный ритм хард-рока привлек внимание женщины. Она прислушалась, и ее брови вопросительно изогнулись; она узнала «Джетро Талл», популярную группу начала семидесятых. Ти Эс покачала головой: сначала Хэндрикс, теперь вот «Талл».

Ему, оказывается, нравилась та же музыка, что и ей, но Ти Эс решила, что это совершенно не соответствует ни обстановке дома, ни самому хозяину. Судя по его внешнему виду, ему, скорее, должно было бы нравиться что-нибудь легкое. В крайнем случае – классическая музыка. Поймав себя на этих мыслях, Ти Эс обругала себя. Уж ей-то надо было бы знать, что люди полны самых удивительных противоречий. Не следует делать поспешных выводов, основываясь только на поверхностной информации о человеке.

Тем временем Логан вернулся. Он держал в руках бутылку бренди и два бокала.

Кого же все-таки напоминает его манера держаться? Она снова почувствовала легкое беспокойство. Высокий, что-то около шести футов, сложен очень хорошо, худощавый, но мускулистый и крепкий.

Логан поставил бренди и высокие, суживающиеся кверху бокалы на столик перед Ти Эс.

– Я редко пью, – сказала она.

– Ну, сегодня придется. – Он налил в каждый из бокалов изрядную порцию и подал один бокал ей.

– Я не люблю бренди.

– Тьфу! – он сел на край софы рядом с ней и, одной рукой придерживая ее голову, поднес к ее губам бокал.

– Пейте! – приказал он ледяным голосом, который так подходил к его стальным голубым глазам. – Немного вам не повредит.

Совсем потеряв голову от его прикосновения и стараясь не показать этого, она подставила рот и немного отпила. Обжигающая жидкость пролилась ей в горло, а потом целая огненная река устремилась внутрь к желудку. Ти Эс закашлялась, из глаз брызнули слезы. Его попытка облегчить ее участь похлопыванием по спине не имела ни малейшего эффекта. Она сердито взглянула на него.

– Ну, еще глоток, – его пальцы соскользнули с ее подбородка на щеку, бережно касаясь кожи. – Смотрите-ка, у вас появился румянец.

– Охотно верю. Я чувствую себя так, будто меня сунули в костер, – ответила она, не будучи уверенной в истинной причине своего румянца – от выпитого ею бренди или от его прикосновения к ее щеке. Сделав еще один маленький глоток спиртного, она обнаружила, что этот напиток, в общем-то, совсем не такой уж обжигающий и, пожалуй, даже немного приятный.

– Не представляю, почему это мой отец думает, что эта огненная вода единственный подходящий напиток для цивилизованного человека!

Что-то похожее на улыбку промелькнуло в уголках его губ.

– Я с ним абсолютно согласен. Это единственный настоящий напиток для цивилизованного человека.