Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде

Их первое шоу было в Сан-Франциско, где группа играла для небольшой аудитории, но и этого было достаточно для того, чтобы избежать благотворительной столовой. Несмотря на то что теперь группа гастролировала с альбомом, дистрибуция Sub Pop была настолько плохой, что парни редко видели свой альбом в продаже. Когда два дня спустя Nirvana играла в магазине в Rhino Records[113] в Лос-Анджелесе, на складе магазина нашлось всего пять копий альбома. В Лос-Анджелесе у них брали интерью для фанзина Flipside, и в печатной версии имя Курта было написано как «Керк». Они чувствовали, что эта заметка придала им некий панк-авторитет. В статье автор спросил Курта о наркотиках: «Что касается веществ и прочего, я вроде как завязал, – ответил Курт, кажущийся полным трезвенником. – Я только что достиг максимума в этом деле. Ты проходишь процесс обучения, а потом катишься по наклонной. Я никогда не принимал наркотики ради бегства от реальности, я всегда принимал наркотики ради обучения».

Направляясь на восток, к Среднему Западу и Техасу, они играли для постепенно уменьшающейся аудитории. Некоторые из них были совсем крошечными, около дюжины человек, в основном музыканты, которые пошли бы на концерт абсолютно любой группы. «Мы оценивали наши выступления не столько по количеству присутствующих, – вспоминал Чэд, – сколько по тому, что говорили люди. И многие говорили, что мы им нравимся». Nirvana совершенствовалась в выступлении вживую, завоевывая аудиторию, которая не была знакома с ними. Как и Velvet Underground до них, Nirvana скоро поймет, что аудитория всего из тысячи музыкантов более влиятельна, чем 10 000 случайных поклонников. Когда это было возможно, они связывались с другими панк-группами, с которыми были знакомы, чтобы переночевать у них, и эти личные связи были столь же важны для поднятия их духа, как и для шоу. В Денвере они остановились у Джона Робинсона из Fluid, который уже успел заметить робость Курта. «Все сидели на кухне и ели, радуясь домашней еде, – сказал Робинсон. – Я спросил Криста, где Курт. Он сказал: «О, не беспокойся о нем, он всегда куда-нибудь уходит». Мой дом был не таким уж большим, поэтому я пошел его искать и нашел в комнате моей дочери с выключенным светом, уставившимся в пустоту».

Проезжая Чикаго, Курт купил на гаражной распродаже большое распятие – вероятно, это был первый религиозный артефакт, который он не украл. Курт высовывал распятие из окна фургона, тряс им перед прохожими и, проезжая, фотографировал выражение их лиц. Всякий раз, когда Курт оказывался на пассажирском сиденье фургона, он держал распятие в руке, как будто это было какое-то оружие, которое могло понадобиться ему в любой момент.

Много ночей группа спала в фургоне или располагалась лагерем на обочине дороги, так что уединение для них было большой редкостью. Они изо всех сил старались найти достаточно денег на бензин и еду, поэтому о том, чтобы остановиться в мотеле, не могло быть и речи. Бензин они могли купить только тогда, когда продавали достаточное количество футболок – футболки с надписью «Занимаемся Аналом» спасали тур. Однажды вечером в Вашингтоне, округ Колумбия, они приехали поздно и остановили фургон за заправочной станцией, планируя там поспать. Было слишком жарко, чтобы спать в фургоне, поэтому все они спали снаружи, на том, что, по их мнению, было травяной полоской в жилом районе. На следующее утро они обнаружили, что разбили лагерь прямо на разделительной полосе.

«Обычно у нас был выбор – купить еду или бензин, и нам приходилось выбирать бензин, – вспоминал Джейсон. – Большинство из нас неплохо справлялись с подобными трудностями, но Курт ненавидел это. Его организм казался слабым. Он легко мог заболеть. А когда Курт болел, это делало несчастными всех». Состояние желудка Курта резко ухудшилось в дороге, возможно, из-за того, что он редко ел, и к тому же постоянно простужался. Даже летом. Его проблемы со здоровьем не были вызваны халатным отношением; в течение 1989 года Курт был самым заботящимся о своем здоровье участником группы, редко пил и даже не позволял своим коллегам курить рядом с ним из страха потерять свои вокальные способности.

Когда группа добралась до Джамайка Плейн, штат Массачусетс, они остановились в доме фотографа Дж. Дж. Гонсон и ее бойфренда Слагго из группы Hullabaloo. Выступление группы тем вечером в Green Street Station было одним из немногих случаев, когда Курт играл без гитары: накануне вечером он сломал свой инструмент. Курт злился из-за гитары, тосковал по дому и настолько сильно мучился из-за болей в животе, что пил клубничный Quik[114], чтобы снять воспаление. После шоу Курт позвонил Трейси и сказал, что хочет вернуться домой. На следующее утро Гонсон сфотографировала группу, спящую на полу: они все спали на одном матрасе, а Курт и Крист всю ночь прижимались друг к другу, как два щенка.