Тяжело в учении

И — о чудо! — лошадь встала. А вот я ласточкой перелетела через ее голову и… чья-то сила бережно подхватила меня и аккуратно поставила на пол, отвесив легкий, но обидный шлепок чуть пониже спины.

Позади раздалось возмущенное оханье и пронзительно-противное ржание. Я резко обернулась. Свистнула уже такая привычная и родная коса… Ох, а у мастера Малика, оказывается, отменная реакция! И новая прическа…

— Мои волосы!.. — ошеломленно просипел старший наставник некромантов, ощупывая свою изрядно укороченную шевелюру. Длинный серебристый хвост, гордость мага, лунными полосами лежал на полу, ровнехонько срезанный острой кромкой косы.

— Волосы — не голова, отрастут! — брякнула я, в ужасе понимая, что не в силах контролировать свой собственный язык.

Бесья круговерть, что я несу?! И что мне теперь за это буде-э-эт?..

Я затравленно оглядела творившийся в зале хаос. Передумавшая сигать из окна лошадь, высоко задрав хвост и то и дело разражаясь мрачным ржанием, пошла на второй круг; Малик отрешенно смотрел в пол, беззвучно шевеля губами; Остромысл глотал подсунутое Янкой успокоительное; студенты привычно радовались жизни.

Я наткнулась на взгляд Ривенса и поняла; убьет. Прямо здесь и сейчас. А потом оживит и снова убьет. И так — до тех пор, пока не успокоится. То есть очень, очень долго…

Кто-то обнял меня за плечи, без труда стянул надоевший до ужаса капюшон и шепнул на ухо;

— Пойдем-ка домой, малышка, ты сама не оставила себе выбора.

Я повернулась и виновато посмотрела на чуть улыбающегося Яра. В другой ситуации я бы ни за что не согласилась возвращаться. Но в данный момент, когда по Школе скакала ледяная лошадь оригинальной масти, мастер Малик привыкал к новой прическе, директор находился в глубочайшем шоке, а взгляд Лиона целенаправленно прожигал во мне дыру, — так вот, именно сейчас идея эта казалась самой замечательной из всех возможных!

— Я согласна! — торопливо кивнула я, пошевелив зудящими лопатками.

Надеюсь, трех седмиц спокойной жизни вполне хватит Лиону, чтобы осознать, что убивать студентов крайне нежелательно.

Все равно ведь всех не перебьешь!

А свою ценность я еще докажу. Во втором семестре. Если, конечно, родной дом не превратится в банальную тюрьму, из которой будет невозможно сбежать.

Глава 26 РОДНОЙ ОЧАГ

Все меняются. Всё меняется. И не всегда понятно, то ли морда у тебя вширь раздалась, то ли дымоходы уже делать стали…

Из размышлений застрявшего в трубе вора

В тонкое прозрачное стекло, до середины покрытое затейливыми морозными узорами, тихо бились крупные снежинки, с каждым мгновением все быстрее и быстрее кружащиеся в сложном танце. Начиналась метель — в который уже раз за эти дни. Сугробы намело такие, что дворники едва справлялись со своими обязанностями, расчищая дорожки, а близнецы умудрились прорыть целые хоромы внутри особо внушительного снежного завала.

Я неторопливо перелистывала страницы толстой книги, даже не пытаясь вглядываться в буквы сквозь синие вечерние сумерки, и привычно скучала. Да, здесь все осталось по-прежнему — мою комнату никто не трогал, вещи лежали на своих местах, будто я никуда не уезжала. Но в то же время все было совсем не так, как четыре месяца назад, когда меня, перепуганную и растерянную, посадили в карету и увезли в Школу магии. Казалось, с тех пор минула целая вечность… И теперь было странно находиться здесь, прикасаться к знакомым вещам и ощущать, что они и не мои словно бы, постоянно ловить себя на том, что я скучаю по друзьям, по занятиям, по нашей с Ланкой крошечной комнатке, которая, в отличие от этой роскошной спальни, действительно была моей… За прошедшие после возвращения три дня я так и не свыклась с мыслью, что нахожусь дома.

Если честно, я была более чем уверена, что из Школы меня не выпустят. По крайней мере, живой… Позже, когда я тихой мышкой сидела в комнате и, слушая Ланкины утешения, ждала отправившегося улаживать ситуацию Яра, подумалось, что этот вариант еще не самый страшный — после такого меня вполне могут выставить прочь, и ведь правы будут, ох как правы…

Когда я накрутила и себя и Ланку до состояния истерики, вернулся Славояр; оглядев наши зареванные мордашки, он усмехнулся и заявил, что убивать, равно как и выгонять, меня не собираются, но лишь с одним условием: до конца каникул и ноги моей здесь не будет. Обрадовавшись, я быстренько покидала вещи в сумку, попрощалась с Ланкой, которую успела посвятить в тайну наших с Яром родственных отношений. Рванулась было отыскать Рэма и Лиса, но впечатлилась внушительным кулаком Яра и, смирившись, покорно шагнула в открытый дядюшкой портал.