Тяжело в учении

— Ты мне ничего не должна, — нахмурился Лион и, предотвращая мое возмущение, добавил: — Я не знаю, как их изгнать. У взывающих есть для этого сила и право, но как именно это происходит, увы, я никогда не видел.

— Они — призраки, — задумчиво протянула я, прищурившись на разведенный возле подножия костерок. — Воплощенные, но не в этом суть. Призраки подлежат изгнанию. Допустим, конкретно эти сущности намного сильнее тех, с которыми приходится сталкиваться в обычной жизни, но… Но что, если просто усилить заклинания и пентаграмму? В несколько раз…

— Виорика, — оборвал мои размышления Лион, — даже не думай! Ищейки — не те слабенькие души, с которыми ты привыкла иметь дело. Если ты разозлишь их…

— Они не причинят мне вреда, — уверенно заявила я. — Да, они внушают ужас, но… Я имею силу и право, так вы сказали? Может, это является достаточным условием?

— Ты меня пугаешь, — помолчав несколько мгновений, признался наставник.

— Вы всегда меня боялись, потому как не понимали толком, что со мной делать, — усмехнулась я и, судя по мелькнувшему в глазах мага смятению, попала в точку.

А вокруг успокаивающе стрекотали сверчки, откуда-то доносились звуки проникновенного лягушачьего концерта, внизу усердно сопели студенты… Благодать, одним словом.

Больше мы к теме изгнания ищеек не возвращались, но это вовсе не означало, что я перестала над ней размышлять. Амулет — временное решение, и отнюдь не такое верное, как хотелось бы. Я поежилась от очередного ледяного сквозняка и подвинулась поближе к чересчур задумчивому Лиону. Просто так, на всякий случай.

А в следующий миг истошно завизжала девчонка.

«Кажется, не так уж и надежны эти древние печати», — отстранение подумала я уже на полпути к подножию холма.

Либо же студенты оказались чрезвычайно одаренными…

Как выяснилось, второе предположение было ближе к истине — второкурсники умудрились откопать упыря. Или, может, попросту разбудили его своими действиями в стиле «раньше закончим — быстрее будем дома». Ничего общего с древними останками потревоженная нежить не имела, наоборот, выглядела весьма бодро и свежо.

— Бесы, Виорика, куда?!

Хороший вопрос, мастер! Еще бы знать на него ответ… Я едва не врезалась в упыря, нацелившегося на вошедшую в роль баньши девчонку, и чудом успела присесть, пропуская просвистевшую над головой лопату. Упырю повезло меньше — он лишился руки, но не аппетита. За драпанувшей второкурсницей он побежал очень даже резво, не заметив потери. А я всем весом повисла на руке шкафоподобного парня, вознамерившегося метнуть лопату на манер копья. Вот сомневаюсь, что он попадет в намеченную цель, зато девушка имеет все шансы словить столь оригинальный подарочек. Спиной…

Как ни странно, самым подготовленным оказался второй парень — он хладнокровно отцепил от пояса кол, который, кстати, имелся и у незадачливой жертвы, нагнал нежить и, сбив ее с ног, одним точным движением пригвоздил к земле.

Добравшаяся почти до макушки холма девчонка обернулась на победный клич одногруппника, поскользнулась, замахала руками, но в последний момент успела схватиться за Лиона, который, к счастью, весьма вовремя подоспел на помощь своей практикантке.

Но… точно ли к счастью? Как завороженная смотрела я на скользящий по склону неказистый камушек на длинной порванной цепочке… Перевела взгляд на Лиона, который был так далеко… слишком далеко от меня, а тело и душа уже сжимались от резкого холода, безжалостно вторгшегося в безмятежную летнюю ночь.

Далеко. Не успею — Лион застыл, выгнувшись, как натянутый лук, и по его коже поползли морозные узоры, в свете костра похожие на кровавые разводы…

Но голос быстрее тела. А сила в нем — не меньшая. И если вложить в него всю душу, выплеснуть весь страх, весь гнев, все отчаяние, что накопились в ней, хлестнуть сплетенной из этих эмоций плеткой наглецов, посмевших посягнуть на часть моей жизни…

Я не кричала. Я говорила. Слова запрета, слова подчинения, слова изгнания — слова, которых не знала и знать не могла, но которые лились сами собой. Моя прабабка была сильнейшей взывающей, а ведь кровь не водица, верно? Не важно, где я родилась и выросла. Важно лишь то, что у меня есть сила. Есть право. И я воспользовалась ими так, как подсказала память предков, которая до поры дремлет в каждом, просыпаясь в особо трудных ситуациях. Это как рука помощи, протянутая из глубины веков… Остается лишь покрепче за нее ухватиться.

Холод усилился, словно ищейки решили заморозить осмелившуюся что-то им запретить, а потом полыхнуло таким жаром, что всерьез показалось — огонь пляшет прямо на моей коже. В голове стало пусто и одновременно тяжело, в глазах потемнело, и я упала на землю. Вернее, почти упала — меня успели подхватить и бережно опустить на травку. Кто-то что-то говорил, кто-то даже плакал, но мне было все равно. Хотелось одного — уснуть и не просыпаться. Хотя нет, не так… Больше всего хотелось знать, ушли ли ищейки и не прихватили ли с собой свою добычу…