Тяжело в учении

— Почта, — растерянно пробормотала я, на всякий случай — а вдруг моментом воспользуется и удерет?! — хватая чародея за рукав. Но он и не думал сбегать — наклонился и протянул мне свиток, который я взяла со странным предвкушением в душе.

Письмо прыгало в моих руках, когда я, не веря своим глазам, вчитывалась в написанные двумя разными почерками строки.

«Возвращайтесь домой, ничего не бойтесь, Всеслав осознал свои ошибки и не намерен их повторять, — гласили те, что были начертаны неизвестной рукой. — Я же обещала, что мы еще встретимся, родная? Но, кажется, забыла сказать, что больше никогда не расстанемся…»

А чуть ниже было приписано знакомым отцовским почерком:

«Возвращайся, Вики. И наставника своего захвати. Не волнуйся, ни жечь, ни вешать его не буду — все-таки нехорошо это, спасителя любимой жены и Стража не менее любимой дочки казнить».

Я глупо хлопнула ресницами и осела на землю, а испуганно бросившемуся ко мне Лиону дрожащей рукой подала письмо.

— Что… что это значит?! — выдохнул он, расширенными потемневшими глазами глядя на меня.

— Мама жива, — пробормотала я и, рассмеявшись, бросилась к совершенно растерявшемуся Лиону.

Так вот что я позабыла!.. Самое важное…

— А еще, — уткнувшись ему в плечо и зажмурившись, прошептала я, — это значит, что ты оправдан, Страж Рэлионель…

Глава 42 ПОКА ЕЩЕ СПИТ ВОСТОК

Счастье даром не дается и без боя не сдается.

Проза жизни

В распахнутое окно залетал теплый ветерок; он игриво перебирал легкие занавески и разложенные на столе бумаги, исписанные ужасно кривым торопливым почерком, так и норовя их перепутать, а то и вовсе унести в неведомые дали. Я прихлопнула ладонью верхний лист и недоуменно всмотрелась в дивные каракули. М-да, хоть бы половину разобрать… Ситуация усугублялась тем, что каракули были мои собственные. С наступлением весны преподаватели окончательно сошли с ума — лекции с такой скоростью диктовали, словно вот-вот случится конец света, а мы все еще не записали величайший секрет выживания. К вечеру рука просто отваливалась и не желала слушаться, а мысли о том, что в столь чудесную погоду прогуливать не грех, появлялись все чаще и чаще.

В общем-то в Школе меня ничего не держало. Уже почти год как… Опасность миновала, и можно было со спокойной душой бросить учебу, но… Я же поклялась, пусть даже и самой себе, что не сдамся! И потом, знания лишними не бывают. Лион тоже остался в Школе, чему я была необычайно рада. Все-таки привыкать к новому наставнику — удовольствие ниже среднего, а Страж хоть порой и вынимает душу, но и знаний дает много. И — надолго. Еще ни один его урок не вылетел у меня из головы. Зря я когда-то на него наговаривала — при всей своей нелюбви к преподаванию учитель из Лиона отличный. А вот про себя я правду сказала — царевна из меня никакая.

Я тоскливо вздохнула. Близился Живенин день, и все мои планы провести его как положено, то есть с друзьями и максимально весело, рухнули в одночасье, едва батюшка заявил, что весенний бал, приходившийся как раз на этот праздник, будет посвящен мне. А все потому, что мое совершеннолетие обошлось без пышных празднеств — из-за важной практики. Тогда я очень радовалась, зато сейчас склонялась к мысли, что идея откосить от дня рождения была не самой лучшей.

Вот и торчала я во дворце, вместо того чтобы выбирать платья и плести венки с девчонками в Школе…

Хорошо еще, что Лион был рядом. Батюшка и рад бы от него избавится, но мамочка буквально на пальцах разъяснила, кто такой Страж и почему ему нужно быть рядом с подопечной.

С маминым возвращением вообще очень многое изменилось.

Когда пропавшая царица появилась во дворце, это было… нечто. Тем, кто работал здесь недавно, крупно повезло. Тем, кто давно и при этом никогда не жаловался на память, оставалось только посочувствовать.

Мама, конечно, тоже хороша и тактичностью явно пошла в тетушку Эрейду. Вплыла в зал, кокетливо поправила волосы, улыбнулась побелевшим советникам и пропела:

— Здравствуй, любимый!

Батюшка где стоял, там и упал. Я чуть не стала сиротой, а Стослав — новым царем. Но Буянии в тот день явно сопутствовала удача…