Тяжело в учении, легко в бою (СИ)

[iii] Евдокия Яковлевна Рачкевич (девичья фамилия Андрийчук; 1907–1975) — участник Великой Отечественной войны, заместитель командира полка по политической части (комиссар) 46-го гвардейского (588-го) ночного бомбардировочного авиационного полка 325-й ночной бомбардировочной авиационной дивизии. В рядах РККА с 1932 года.

[iv] Софья Ивановна Озеркова — старший инженер 46-го гвардейского (588-го) ночного легкобомбардировочного полка. Одна из немногих кадровых военных в полку. В РККА с 1932 года.

XII

Паровоз медленно проплыл мимо Сашки, обдав его паром и смесью запахов дыма и горячего железа. Следом за угольным тендером покатила платформа с зенитным орудием обложенным мешками с песком. Затем пошли вагоны и платформы, с тормозных площадок которых на парня совсем не по-доброму, настороженно поглядывали бойцы НКВД, вооруженные автоматами. Сашка тщетно вглядывался в скрытые брезентом грузы, расположенные на платформах, пытаясь угадать, где вертолеты. Ничего похожего просто не было. Неужели не тот эшелон?! Не может быть! Начальник станции сказал, что литерный должен подойти именно сюда. Все сомнения развеял Коротков, спрыгнувший на ходу из проезжавшего мимо пассажирского вагона:

— Товарищ лейтенант государственной безопасности, первый эшелон вертолетной авиагруппы Первого отдельного смешанного авиакорпуса особого назначения НКВД СССР Резерва Главного командования на станцию Волхов прибыл. Происшествий в пути не было. Отставших и больных нет. Техника в порядке. Докладывал исполняющий обязанности начальника штаба корпуса лейтенант государственной безопасности Коротков

Ничего не понимающий Сашка стоял и лупал глазами на Короткова.

— Ээээ, — только и смог выдавить он из себя, потом, слегка придя в чувство, все таки спросил, — Витя, какой на хрен Корпус? Мне тут уже намекали, а я ни сном ни духом! Думал, просто оговариваются!

— Сам ничего не знаю, — пожал плечами Коротков, — Приказ вручили в Ярославле, я думал ты в курсе.

— Бардак! — возмущенно высказался Сашка, — ничего я не в курсе! А мне Журавлев с Рокоссовским про Корпус твердят, а я не понимаю ничего, а поправлять командующих сам знаешь, чревато. Мне никаких приказов не поступало. Ночникам и истребителям тоже.

— Бывает. Фронт и армия думают, ты приказ уже получил, тем более корпус НКВД а не армейский. В Москве считают, что тебя на месте с приказом ознакомят. Вот и сидите вы тут в неведении.

— Все равно ничего не ясно. Ну, какой корпус, Вить? Три вертолета, недоученный полк У-2 и фактически две эскадрильи истребителей для прикрытия? Не смешно! — все, что сказал Стаин после этого, заглушил протяжный паровозный гудок. Но то, как восторженно покрутил головой Коротков, выдавало виртуозность владения командным языком новоявленного комкора.

— Сань, ты не горячись. Тебе все равно в Ставку докладывать о нашем прибытии, вот заодно и узнаешь все.

— Узнаю, — и, отвернувшись, ворчливо буркнул, — Будут там со мной лясы точить. ЦУ выдадут и выполняйте товарищ Стаин. А когда тебя в госбезопасность перевести успели?

— Перед отправкой на фронт. И не только меня. Весь личный состав, за исключением курсантов.

— Там личного состава ты да я, да Петька Никифоров.

Коротков усмехнулся:

— Отстал ты от жизни на фронте. Весельская с Шадриной выпущены ускоренным порядком с присвоением звания сержантов госбезопасности. Техники тоже все сержанты госбезопасности. Да и личного состава нам добавили.

— Кого?

— Хозвзвод, рота аэродромного обслуживания, они раньше при первом истребительном авиаполку погранвойск были[i], теперь у нас. Связисты, интенданты, санитарная рота. Потом по бумагам покажу. Сашка опять витиевато выругался и злобно плюнул в черный от угольной пыли снег. — Ты чего? — удивился Виктор.

— Вот скажи мне, Витя, какой из меня командующий, если я не знаю, что у меня в подразделении творится? Мне назначают людей, придают какие-то части, обзывают корпусом, а я ни сном, ни духом! И все делают вид, что так и надо! Парень опять выругался. — Все, докладываю о вашем прибытии и подаю рапорт. Пусть ставят меня обычным летчиком! Никем никогда не командовал и не собираюсь в дальнейшем!

— И погубишь людей!

— Кого я погублю?! Совсем вы с ума все посходили?!

— А ты на меня не ори, — тоже вызверился Кортков, — девчонок погубишь, Никифорова друга своего, одноклассников.

— А так не погублю?! И одноклассники здесь причем?

— Они по три рапорта в день писали об отправке на фронт. Почему Волкову и Федоренко взяли, а их нет?! Вот и дописались! Бортстрелками едут…

Сашка схватился за голову. Еще и это! Нет, все, хватит с него! Он молча отошел от Короткова и, зачерпнув пригоршню снега, растер красное от злости лицо. На лице остались черные разводы от грязного снега. Немного остыв, повернулся к Виктору, который, понимая состояние парня, молчал, ожидая, когда он придет в норму.

— Как вертолеты с платформ снимать собираетесь?

— Это к Ловчеву. Они там какие-то приспособы придумали, тренировались. В общем, снимут.

— Пойдем к нему, — Сашка решительно направился в сторону вагона, с которого спрыгнул Коротков.