Тяжело в учении, легко в бою (СИ)

— Не прогоню, — он ей ободряюще улыбнулся, — иди, приводи себя в порядок. А то вся в слезах, что люди подумают? Да и вообще, курсант должен быть всегда бодр, весел и вид иметь молодцеватый! — откуда он это взял, Сашка и сам не мог вспомнить, но где-то слышал, а сейчас пришлось к месту[iii]. Понятно?!

— Есть — иметь вид бодрый и молодцеватый! — шмыгнув носом, вытянулась перед ним Настя.

— Вот и отлично! А теперь дуй в казарму, а меня вон ждут уже, — Настя, кивнув, убежала, а Сашка подошел к ожидающим его командирам.

— Что это от тебя девочка в слезах убежала? Обидел? — с улыбкой спросила Евдокия. Сашка пожал плечами:

— Да не знаю, что на нее нашло. Накинулась на меня ни с того, ни с сего, а я всего-то спросил, почему смурная ходит в последнее время. А потом расплакалась, извиняться стала.

Женщины понимающе переглянулись.

— Чурбан ты, товарищ командир! — безапелляционно заявила Евдокия. Видя, что парень готов закипеть, Рачкевич примирительно сказала:

— Поговорю я с девочкой, думаю, все нормально будет. У нас сейчас другой вопрос назрел, — Сашка вопросительно посмотрел на комиссара полка, — 23 февраля, как планируем праздновать? То, что сейчас не то время, я понимаю. Но, как минимум командир части должен личный состав поздравить. Меню в столовой надо праздничное.

Сашкина рука полезла под шапку, озадаченно почесать затылок:

— Евдокия Яковлевна, Вы на себя организацию возьмите, я все рано в этом ни бум-бум. Что от меня требуется, я сделаю. Подписать что, продукты выбить или еще что… Ну Вы сами знаете, — парень улыбнулся.

— Ну, мы так и подумали. План мероприятий я для Вас оставила в штабе у Зинаиды, посмотрите и если все устроит, подпишите. Там же заявка на дополнительное продовольственное обеспечение. И неплохо было бы выпросить у штаба фронта кинопередвижку, я по линии политуправления заявку дала, но прошу и Вас подключиться.

— Хорошо, я свяжусь с Гороховым[iv]. Или на Запорожца надо выйти?

— Думаю, товарища дивизионного комиссара будет вполне достаточно, — улыбнулась Рачкевич. Сашка хотел спросить, что еще от него может потребоваться в связи с праздником, как из штаба выскочила Зинка, занимающая по ранению должность штабного писаря:

— Товарищ лейтенант госбезопасности, Вас к телефону! Срочно! Из штаба фронта!

Пришлось срываться и бежать к аппарату:

— Лейтенант государственной безопасности Стаин слушает.

— Майор госбезопасности Мельников, — Сашка напрягся, что могло от него понадобиться Начальнику особого отдела фронта? С Дмитрием Ивановичем парень пересекался мельком в декабре. — Товарищ лейтенант госбезопасности, от Кобоны на Ладогу через наши заслоны прорвалась вражеская разведывательная группа. Их радиста нам удалось уничтожить. Но если группа дойдет до своих, наступление будет сорвано. Фронтовая авиация их ищет. Но скоро стемнеет. Я знаю, у Вас есть возможность ночного поиска, — в голосе майора госбезопасности слышалась надежда, — поможете? Или мне на товарища наркома выходить? — звонить Берии Мельникову не хотелось. Само наличие разведывательно-диверсионной группы в расположении наших войск в преддверии наступления, это огромный просчет в работе его отдела. И отстранением от должности с понижением в звании не отделаться. Но и приказывать командиру корпуса Резерва Главного командования он не мог без согласования со Ставкой. А вот обратиться напрямую с просьбой вполне возможно.

Сашка задумался. Влезать в какие бы то ни было авантюры, не хотелось. Но здесь-то не авантюра, тут вся наступательная операция под угрозой. Только вот как Сталин воспримет его самодеятельность? Он и так на Сашку зол. Да и пусть! Всегда можно сказать, что такую возможность обкатать экипажи в условиях приближенных к боевым упускать было нельзя. Парень прикрыл рукой трубку и приказал Зинаиде:

— Короткова, Никифорова, Весельскую, Ловчева и Петрова ко мне! Бегом! — лейтенант государственной безопасности Петров, до перевода полка в ведомство НКВД капитан ВВС, командир эскадрильи истребителей дислоцировавшейся на их аэродроме. Тоже, кстати, Герой Советского Союза. Правда, у Сашки с ним отношения не складывались. Не мог опытный тридцатиоднолетний комэск принять то, что командует им какой-то мальчишка. Как кадровый военный субординацию он, конечно, соблюдал, но не более того. Да и Сашка не стремился наладить с Петровым более доверительные отношения, ему вполне достаточно было взаимопонимания с Матвеевым. Открыв микрофон, Стаин продолжил разговор с Мельниковым: — Поможем, товарищ майор государственной безопасности. Могу взять с собой ваших людей.

— Сколько? — напряжение в голосе Дмитрия Ивановича хоть и не пропало, но уменьшилось.

— Двадцать четыре человека, по восемь на каждую машину.

— Через час будут у тебя. Раньше не успеют.

— Раньше и не получится. Мне тоже надо время к вылету подготовиться. И, товарищ майор госбезопасности, с Вас прикрытие с воздуха. У меня есть свое, но боюсь, мало будет. Не хочу, как в декабре под раздачу попасть.

— Сделаю. Что-то еще?

— Примерное направление, где искать, знаете?

— Командир взвода, что полетит с вами, будет в курсе.