Тяжесть венца

С тех пор они часто отправлялись в лес. Анне понравилось самой спускать птицу с руки, и она искренне огорчалась, когда охота оканчивалась неудачей. Тирелл стал теперь менее молчалив, порой рассказывал королеве разные истории о живших у него охотничьих птицах, в том числе и о прекрасно выдрессированном уэльском кречете, необычайно толковом и работоспособном. Этот кречет иногда делал до десяти леток за охоту, пока однажды не кинулся на крякву, а та, нырнув в воду, утащила его за собой. Время было зимнее, и, хотя кречет все же умудрился выбраться на берег, он заболел и вскоре умер. Был у Тирелла и великолепный ястреб-тетеревятник из Берберии, необычайно красивый, но большой хитрец – слетал с руки, как будто за дичью, но тут же садился на ближайшее дерево, ожидая, когда его подзовут. Известно, что птице за возвращение на руку обычно полагается вознаграждение, и часто он так наедался, что не могло быть и речи о дальнейшей охоте.

О соколах и кречетах Джеймс мог говорить часами, словно вознаграждая себя за долгое молчание, однако стоило только Анне задать вопрос на другую тему, к примеру, поинтересоваться прошлым Тирелла, как Черный Человек тут же мрачнел и замыкался в себе. Все, что Анне удалось узнать о нем, – что он родом из Суффолка и рыцарский пояс получил после битвы при Тьюксбери. О своей службе при Ричарде он не проронил ни слова. Но одно то, каким ледяным становился его голос и как гасло оживление в его глазах, наводило на мысль, что Тирелл, может быть, и не считает позорным свое прошлое, но оно причиняет ему боль. Анна задумывалась: что заставило рыцаря стать подручным Ричарда в самых темных делах, добровольным изгоем при дворе, всего себя посвятив этой службе?

Тиреллу прислали нового ястреба – крупную молодую самку с мощными цевками и необыкновенно широкой грудью, и Анна пожелала сама заняться ее выноской. Тирелл подсказывал ей, как следует действовать. Анна носила птицу на перчатке, порой волочила ее даже по земле, пока птица не поняла, что на руке все же удобнее. Постепенно она научилась сама взлетать на руку, получая за это кусочки мяса. Анна теперь часто носила ее на руке, по совету Тирелла бывая с ней на конюшне, во дворе, среди людей, чтобы птица скорее привыкла к шуму.

Так она и разгуливала под готическими сводами замка или по аллеям парка – в богатом платье со шлейфом и в грубой кожаной перчатке с крагой, на которой, поблескивая глазами, сидела ястребиха. Анна назвала ее Лакомкой за чрезмерную разборчивость в пище. Один раз, когда королева после обеда вошла в кречетную с кусочками арбуза, Лакомка, приняв красную мякоть за мясо, схватила ее. Королева и Тирелл тогда так и зашлись от смеха, глядя, как птица недоуменно трясет головой и с отвращением выплевывает непривычную еду. Тирелл говорил, что Лакомку не удастся приручить меньше чем за месяц, но Анна торопилась, ибо с середины апреля начиналась линька птиц и заканчивался сезон ловли с ястребом.

Дебора Шенли не была в восторге от частых встреч королевы с Джеймсом Тиреллом. Даже когда Анна объяснила ей, что пытается приручить этого слугу короля, баронесса выразила на сей счет сомнение.

– Если вы и вскружите голову этому прислужнику сатаны, не забывайте, что милостивые улыбки королевы не заставят его забыть те годы, которые он верой и правдой служил Ричарду. Он хищник, и вы рискуете, доверяя ему.

– Порой мне кажется, что он на привязи у Ричарда, – задумчиво проговорила Анна. – И рад бы улететь, да не в силах.

– Совершенно верно. Он, словно ручной ястреб, возвращается к хозяину, чтобы получить подачку.

Глаза Анны по-кошачьи прищурились.

– А знаешь ли, Деб, ястреб необычайно быстро дичает, оставшись без присмотра.

По лицу баронессы скользнула тень.

– Вы забываете, что вашего венценосного супруга и Черного Человека связывает страшная тайна – убийство законных наследников престола. Король наверняка специально отослал Тирелла в Вудсток, чтобы убрать подальше от двора столь компрометирующего его человека. Даже если вы и приручите этого дьявола, он все же останется при короле, ибо Ричард владеет их общей страшной тайной.

Теперь королева откровенно смеялась.

– А как ты считаешь, для кого страшнее, чтобы эта тайна не была обнародована: для Джеймса Тирелла или для короля?

Дебора сокрушенно покачала головой.

– Боюсь, всего вашего очарования, моя королева, не хватит, чтобы заставить этого человека признаться в убийстве малолетних принцев, даже с оговоркой, что он выполнял приказ. Так что не слишком доверяйтесь ему.