Тяжкий груз (СИ)

— На момент приема сигнала обратный фактор Лоренца составлял почти три четверти, — начала Ирма выражать догадку, — и именно на этом отрезке шкалы рост релятивистских эффектов достигает критических скоростей, из-за которых погрешности могут выйти далеко за пределы номинальных вычислений. Вполне может быть, что Марвин просто неверно запеленговал сигнал.

— Марвин умеет учитывать релятивистские эффекты.

— Марвин запрограммирован на оперирование космическими величинами, и на таких скоростях он ничего не способен вычислить идеально точно.

— Надеюсь, что ты не права, — протянул Ленар слегка поникшим голосом. — Иначе мы рискуем не просто не найти бедствующее судно, но еще и потерять с концами нашу баржу. И это все в мой последний рейс. Да… Не с таким позором я мечтал завершить службу.

— Вы забыли самый очевидный вариант, — с укором объявила Вильма в попытках вырвать своего капитана и остальную часть мостика из легкого приступа пессимизма. — В зависимости от типа судна и емкости его аккумуляторных батарей передатчики могут делать паузы, чтобы не израсходовать оставшуюся энергию слишком быстро. Иногда эти паузы длятся часами.

— Тогда не стоит забывать и о наименее очевидном варианте: у этого судна уже кончилась энергия, пока мы к нему летели.

— С одной стороны, ни один из вариантов отбрасывать нельзя, — сказал Ленар. — Но с другой стороны, если посмотреть объективно, мы сбились с курса, совершенно случайно наткнулись на терпящий бедствия корабль при шансе один на какое-то там очень крупное число, и именно в тот момент, когда мы развернулись ему навстречу, у него кончилась энергия? Прости, Ирма, но это уже слишком невероятная череда совпадений.

— Считается, что если посадить бессмертную обезьяну за вечную пишущую машинку, рано или поздно она напишет «Войну и мир», — напомнила Ирма.

— Все это лишь жвачка для ума, — скептически ответил Ленар. — Вильма, много уже?

— Хватит спрашивать, — раздраженно завысила она тон. — Если то, что мы ищем, меньше средней планеты, я не смогу найти это так быстро, как ты хочешь. К тому же это судно, скорее всего, уже давно остыло, и даже в инфракрасном спектре будет нечетким.

— Ладно, Вильма, я понял, успокойся. Если ты думаешь, что тебе тяжело, представь, что чувствует сейчас Петре. Пока мы тут проводим спасательную операцию, он сидит в комнате отдыха и лезет на стену от того, что мы с ним не делимся никакими новостями.

— Сочувствую его горю, — выпустила она едкий ответ промеж стиснутых зубов и протерла зудящие глаза.

Наблюдая за звездами очень сложно определить, с какой скоростью движется корабль. Физическая скорость корабля определяется при помощи телескопических спектрографов по относительной скорости дрейфа отбывающих и прибывающих звезд, к которому применяются поправки на релятивистские эффекты и смещение Доплера, что не лишено некоторой доли погрешностей. Точные координаты традиционно определяются методом вычислений отношения тяги к массе корабля, умноженной на коэффициент Алькубьерре, к объективному затраченному времени. Единственное, что по звездам можно рассчитать с пренебрежительно малой погрешностью — это углы, на которые разворачивается судно. Во всех остальных аспектах если где-то произошла ошибка, вычислить ее будет невозможно без длительного и томительного наблюдения за перемещением небесных тел, поэтому в межзвездном пространстве обычно никто не задерживается, летя по прямой траектории на четко видимый маяк в виде целевой звезды. Если в межзвездном пространстве находится плохо обогреваемое судно с нерабочими реакторами и не передающее никаких сигналов, оно становится практически невидимым, и на ощупь его найти проще, чем через радары с мизерным в космических масштабах радиусом действия и лидары со столь же мизерным углом охвата. Эта мысль действовала угнетающе, и все члены экипажа успели стыдливо задаться вопросом, а не развернуться ли им и не сделать ли вид, что никакого сигнала бедствия не было? Но подобные вопросы отгоняло сугубо человеческое чувство сострадания. Все они знали, что значит проснуться после криостаза, и если человек, едва вышедший из заморозки, чувствовал себя беспомощным, то это чувство было абсолютным пустяком рядом с чувством, что он заперт в холодном и никем невидимом куске металла посреди необитаемой части космоса, и ни его, ни его труп, скорее всего, никто никогда не найдет. Человек, попавший в такую ситуацию, по праву мог называться самым беспомощным существом во вселенной, и этот факт вселял достаточно ужаса в сердца космонавтов, чтобы они продолжали поиски.

И вот сердце одного из них перенасытилось ужасом достаточно, чтобы тот отказался просто сидеть на месте и чего-то ждать.

— Мостик! — громогласно произнес из машинного отделения Эмиль через интерком. — У нас тут с Радэком проблемы. Он несет какой-то бред.

— Говори яснее.

— А ну-ка пусти меня… — послышался приглушенный голос Радэка, и несколько секунд по внутренней связи проносились звуки возни. — Так, Ленар, мне все это надоело. Скажи мне, что вы нашли хоть что-нибудь.