Тяжкий груз (СИ)

Буксир дальнего следования — это далеко не самый популярный адрес доставки у федеральной почтовой службы. Вместо того, чтобы преследовать буксиры по всей галактике с важными сообщениями, эти сообщения просто скапливаются в портах назначения и ждут, пока прибывшие экипажи сами их заберут. На коленях у Ленара лежало четыре папки с корреспонденцией, и еще примерно полтонны осталась на стеллаже. Среди уведомлений о сменах распорядков, протоколов стыковки и прочей важной для экспедитора информации часто встречались объявления о пропажах. Что может такого пропасть посреди космоса, что сразу же удостаивается собственного объявления, распространяемого по половине Объединенного Созвездия? Только огромный корабль. Если есть объявление, значит где-то там есть пропавший корабль. А если экипаж буксира Ноль-Девять нашел пропавший корабль, значит где-то в этих четырех папках перед Ленаром есть информация о нем.

Ленар принялся читать, с головой окунувшись в мир бюрократической формы литературного искусства, и на пару секунд отключился от реального мира. Его пара секунд в реальном мире оказалась равна часу с небольшим, и он очнулся с болью в растекшейся по креслу спине, с резью в уставших глазах, с сосущим чувством в районе желудка и навязчивым однотонным звуком, издаваемым из динамиков в такт с мигающим желтым индикатором на главной приборной панели.

— Сигнал бедствия, запущенный аварийной механикой, — прокомментировала Вильма.

— Очень вовремя, — проворчал Ленар, покрутив головой, чтобы размять шею. — Ну, теперь мы знаем, что его батареи еще не израсходовали всю энергию.

Щелкнув переключателем, Ленар избавил мостик от оповещения о сигнале бедствия. Помещение вновь погрузилось в умиротворяющую тишину, нежно приправленную приятным уху низким урчанием работающих двигателей.

Вильма хлюпнула кофе и испустила сдавленный стон наслаждения.

— По тому, как ты пьешь кофе на рабочем месте, я уж точно скучать не буду, — сделал Ленар замечание, вернув взгляд в открытую папку. — Тебе нужно срочно бросать эту дурную привычку, если хочешь стать капитаном.

— Хочешь сказать, что капитан не может пить кофе?

— Хочу сказать, что капитан не имеет права подавать экипажу дурной пример.

— Да брось, Петре сейчас нас не слышит, а его камера и подавно. Дурной это пример или нет, но космический корабль — это место, в котором человек постоянно мечется из одного угла в другой до тех пор, пока не научится чувствовать себя комфортно. Или пока не свихнется.

— Хочешь сказать, что тебе сейчас комфортно?

— Да. Я здесь уже как дома, а ты мне как старший брат, — эти слова заставили его ухо заметно оттопыриться. — Когда ты уйдешь, я лишусь твоих хлестких замечаний, буду вынуждена занять твое место и вдобавок буду вынуждена молча и в полном согласии смотреть, как мое прежнее место займет совершенно незнакомый мне человек. Для меня это слишком много перемен за раз, и я хочу оставить себе хотя бы кофе.

Выражение «слишком много перемен за раз» его практически оскорбило. Да, будет перестановка в экипаже, и да, Вильме предстоит новое знакомство, но Ленару, который семьдесят лет проболтался в межзвездной пустоте, предстоит практически переехать жить из одной вселенной в другую, наполненную миллионами незнакомых людей, к которой он практически никак не приспособлен, и в которой он должен научиться прожить остаток своей жизни. Свежий воздух, личная жизнь и отсутствие криостаза казались соблазнительными аргументами, но такая резкая перемена среды обитания была подобна ветряной оспе — в детстве эта болезнь гораздо менее смертоносна.

Мотнув головой, он стряхнул с себя неприятные мысли, засасывающие его в пучины напрасного самокопания. Где-то впереди висят на волоске человеческие жизни, а он думает лишь о себе — это был эгоизм, первый тревожный симптом надвигающегося удара незнакомых микробов по привыкшему к стерильным условиям организму.

— Никаких пропаж в коридоре Д42, - вздохнул он, дочитав последний документ, и отнес папки обратно к стеллажу. — Не знаю, что именно мы нашли, но, похоже, его никто не ищет.

— Мы совершенно точно нашли «Гаял». Только я не могу определить номер модели.

— Я бы сильно удивился, если бы смогла, — вновь вернувшись в кресло, Ленар включил экран на своем терминале, и перед его глазами высветилась четкая картинка, состоящая из узнаваемых контуров тяжелого буксира с неровной дырой в районе кормы и груза в виде комка из слипшихся между собой округлых и ломаных линий, образующих техногенную кашу. — Я все еще не понимаю, что у него на прицепе. Похоже, от глаз толку нет. Нам нужна его документация и бортовой самописец.

— Ничего не забыл?

— И его экипаж, разумеется.

— Может, он вообще из другого коридора? — выразила Ирма предположение.