Тиберианец

Одна за другой следовали ослепительные вспышки. Вокруг обломка планеты взъярился плазменный шторм, — это испарялись оболочки боевых частей, а кристаллы, опаленные, но не уничтоженные, разлетались, словно шрапнель.

Лишь нескольким ракетам удалось порваться к цели, нанеся незначительный урон.

Штурмовой носитель резко ускорился. Источая зеленоватое сияние, включились дефлекторы полусфер, и часть вихрящихся поблизости логров мгновенно увязла в толще суспензорного поля.

«Нибелунг» прорвался сквозь поредевшие защитные построения, отключил энергетические обтекатели, залпом выпустив остаток боекомплекта.

Сокрушительный удар с короткой дистанции не смог довершить начатое. Еще два крупных осколка отделилось от астероида, но тот все равно сохранил курс и массу. Покрытый сеткой огнедышащих трещин он продолжал сближение с Первым Миром.

Ракетный боезапас исчерпан. Электромагнитные орудия слишком слабы, чтобы расколоть цель и сбить ее с курса. Атмосфера планеты, конечно, преумножит разрушения, но нет никаких гарантий успеха.

Штурмовой носитель отработал двигателями ориентации, разворачиваясь в направлении наиболее широкого ветвящегося разлома.

Реактор «Нибелунга» стремительно набирал мощность, входя в режим перегрузки.

Корабль, задевая бортами края расселины, погрузился в извергающееся из недр пламя.

На аварийной приборной панели тускло светилась предупреждающая надпись:

«Критическая перегрузка реактора».

Через миг небеса Первого Мира озарила ослепительная вспышка, — это взрыв силовой установки штурмового носителя разнес астероид на сотни мелких обломков.

* * *

Два логра дрейфовали в сцепке метрах в трехстах от «Озера Тьмы».

— Слишком опасная дистанция, — Райбек нервничал. — А вдруг начнутся выбросы искажений?

— Зато здесь полно технических логров, — ответил Урман. — Не ной, лучше помоги.

— Я передал тебе детальную информацию. Неужели этого недостаточно?! Нет уж извини, я сваливаю!

— Даже не думай. Ну-ка, повторяй за мной. Иначе не отпущу. Только попробуй сбежать!

Логр Урмана, используя микродвижители[15], пролетел низко над землей, испуская импульсы определенной частоты.

Вслед его движению взвихрились технические кристаллы, до этого пребывавшие в сбое.

— Стыкуйся с ними и буксируй на безопасное от искажений расстояние.

— Куда именно?

— Да вот хотя бы к той воронке, — тиберианец передал координаты, и логр Райбека, зацепив гранями с десяток технических кристаллов, поволок их в указанном направлении.

Пришлось сделать три рискованных вылазки, прежде чем тиберианец обронил:

— Достаточно, для начала. Теперь справлюсь сам.

— Так я свободен?

— Да. Спасибо за помощь.

— Но мы еще встретимся?

Урман лишь пожал плечами, не желая развивать тему.

— Как сложится. Сейчас лучше уходи за пределы кратера. А мне некогда. Бывай.

Райбека не пришлось уговаривать. Вскоре его логр скрылся во мгле.

Тем временем технические кристаллы, оказавшись вне зоны искажений, постепенно преодолели сбой, — теперь они роились вокруг обитаемого логра Урмана, ведя самодиагностику.

Старый тиберианец внимательно следил за процессом, безжалостно отбраковывая некоторые из кристаллов, если у него возникала хотя бы тень сомнения в их надежности. Такие логры он отправлял на поиск и буксировку все новых и новых технических частиц, — для воплощения задуманного их требовались тысячи.

Процесс теперь напоминал хорошо отлаженный конвейер. При других обстоятельствах Урман гордился бы проделанной работой, но сейчас тень беспокойства читалась в его чертах. Всю жизнь посвятив изучению логров, он подошел к кульминации исследований, отчетливо понимая: одна его ошибка может перечеркнуть миллионы жизней.

Сколько разумных существ обитает в Первом Мире? Сколько из них уцелело на сегодняшний день в цепи катастроф?

Неизвестно. Но он надеялся — много. У них должен быть завтрашний день, прежде всего у Глеба, у всех, кто юн, но уже хлебнул горя, хотя еще толком и не пожил…

Несмотря на огромный опыт, сконструировать логр-компонент, состоящий из тысяч кристаллов, Урман мог только по образцу. Работать придется в среде «абсолютной памяти», там, где нет места усталости или невнимательности.

Это означало только одно, — его кристалл навсегда останется ключевым звеном создаваемой структуры.

Сначала сотни, а затем уже и тысячи технических логров, подчиняясь «зову» хорошо изученной командной последовательности, роились вокруг.

Он медлил. Не из страха, а из осторожности. Нельзя показывать намерения, ведь логрианская сеть все еще в действии и древние личности отслеживают происходящие события. Урман прекрасно понимал: на воссоздание и активацию сложнейшей структуры ему будет отпущено всего несколько минут, не более.

Впрочем, избыточное количество вовлеченных в процесс технических кристаллов и пара ложных маневров могут увеличить шансы, отвлечь внимание логриан, сбить их с толку.