Тиберий: третий Цезарь, второй Август…

Тиберий огласил в сенате письмо Пизона. Последние просьбы его были в основном уважены. Гнею Пизону, правда, велели отныне именоваться Луцием, а Марка, избавив от бесчестья, всё же выслали из Рима на десять лет, оставив, однако, наследником имущества отца. Планцина была избавлена от наказания, что у многих вызвало крайнее возмущение. В этом видели прямое заступничество Ливии Августы, просьбу которой пощадить Планцину признал сам Тиберий. Враги Планцины, однако, не сдались. Ей теперь приписывали грядущие козни против Агриппины и её детей, дабы «насытить кровью несчастнейшего семейства превосходную бабку и дядю!»^{401} Состоялось ещё два заседания суда, где Планцину безуспешно пытались выставить отравительницей. Обвинения эти никто не оспаривал, но нелепость их была столь очевидной, что Планцина вскоре стала вызывать скорее жалость, нежели ненависть. Дело Пизона завершилось гибелью главного подсудимого, чьей вины в отравлении Германика никто ничем не доказал. Да и было ли само отравление? Но в целом эта история — большая неудача Тиберия. Назначив на Восток одновременно Германика и Пизона, он спровоцировал конфликт, унесший жизни обоих, пусть причиной смерти Германика и было не отравление, но некая скоротечная и непонятная болезнь. И если при жизни Германика, благодаря его искренней дружбе с Друзом, никакого опасного для Тиберия противостояния двух ветвей наследников не было, пусть его иные силы и провоцировали, то теперь семья умершего Германика неизбежно оказывалась в оппозиции к Тиберию, что он прекрасно понимал. В противостоянии Германика и Пизона справедливо видеть начало того процесса, который получил название «катастрофы династии».^{402}

Окончание дела Пизона позволило наконец-то Друзу вернуться в Рим триумфатором. Спустя несколько дней после этого славного события Друз лишился матери. Скончалась Випсания, дочь Марка Випсания Агриппы и его первой жены Помпонии, дочери ближайшего друга Марка Туллия Цицерона Помпония Аттика. Випсания была первой и любимой женой Тиберия, матерью единственного его сына. С тех пор, как Август безжалостно разрушил семью Тиберия, принудив его оставить Випсанию, Тиберий более не знал личного счастья.

Глава VII. ЦЕЗАРЬ «ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА»

Оценка деятельности Тиберия как правителя с давних времён была неоднозначной. «Светлые и темные стороны правления «третьего Цезаря» и «второго Августа» нашли свое отражение ещё в трудах римских историков. Да и по сей день споры о личности Тиберия, о соотношении добрых и злых начал в его деяниях не утихают».^{403} Двойственность оценки Тиберия как императора во многом вытекает из особенностей самой его личности. Так Дион Кассий писал о Тиберии: «это был человек со многими хорошими и многими плохими качествами, и, когда он проявлял хорошие, то казалось, что в нём нет ничего плохого, и наоборот».^{404}