Тибетский лабиринт

– А, Вирт во всеуслышание заявил, будто немецкая нация зародилась не где-нибудь, а в болотах Нижней Саксонии, и что изначальной формой правления в германских племенах был матриархат. Фюрер пришёл в ярость, и моему наставнику пришлось отправить Вирта в отставку^[60]. Кстати, одна из причин симпатии, которую Гильшер испытывает к тебе, Герман, заключается в том, что ты – тёзка его друга Вирта. Что касается моего отдела, то пусть он и не самый крупный в Аненербе, зато мы занимаемся, пожалуй, самым перспективным научным направлением – тибетским.

– Понимаю, – вздохнул Герман. – На собственной шкуре имел возможность прочувствовать, каково это – изучать Тибет, находясь вдали от него.

– Дай срок, может статься, отсюда, из Мюнхена, до Гималаев рукой подать, – воспылав взором, сказал Шеффер. – Дай срок! Ну, да ладно, что это я всё о работе, давайте прежде разместим вас на квартиры, а там уж займёмся делами.

С квартирами Шеффер не подвёл – расселил всех по соседству от места работы, а насчёт дел соврал, потому что уже на следующее утро исчез без объяснений и прощаний. Герман остался в полнейшей праздности в пустом кабинете и, наверное, заскучал бы, не будь рядом прекрасной ассистентки.

Первейшим развлечением, устроенным Евой для своего новоявленного патрона, стала проверка его арийского происхождения. Девушка отвезла Крыжановского в специализированную лабораторию, где их встретили угрюмые люди в белых халатах, разительно напоминающие своих коллег из подвалов Лубянки, только этих интересовали не рост и вес, а форма черепа. Вдоволь намерившись, они взяли у Германа анализ крови и отпустили восвояси.

– В этой процедуре нет ничего унизительного, мы все через неё прошли, – пояснила Ева. – Форма черепа у вас правильная, а группа крови будет известна завтра.

– И какая же группа крови предпочтительнее? – съязвил Крыжановский.

Ева ответила вполне серьёзно:

– Первая! У истинного арийца может быть только первая группа! Но лучше оставим вопросы крови до завтра, а сегодня предлагаю заняться более приятным делом. Нас ждёт Нимфенбург! Это совершенно невозможно – приехать в Мюнхен и не побывать в Нимфенбурге. Едемте немедленно!

Со свойственной ей решительностью, девушка схватила профессора за руку и повлекла за собой, но на этот раз поездку пришлось отложить. Не успели они усесться в машину, как рядом затормозил мотоцикл. Приехавший на нём Гюбнер поднял на лоб пылезащитные очки и весело крикнул:

– А, вот вы где! От гестапо не спрячешься! Герр Шеффер просил срочно вернуться в отдел.

– Что случилось? – встревожился Крыжановский.

– Не могу знать, – пожал плечами Гюбнер. – Одно скажу: ваш шеф находится в крайне возбуждённом состоянии – настолько возбуждённом, что оно неприлично для чистокровного арийца.

Криминалдиректор оказался совершенно прав – Шеффер буквально обезумел, таким его Герману видеть ещё не доводилось: борода всклокочена, губы трясутся, а глаза лихорадочно блестят.

– Свершилось! Наконец-то! Герман, Ева, поздравляю – мы отправляемся в Тибет! Два дня на сборы, и вылетаем! – оберштумфюрер пустился в пляс. – Целый год я готовил эту экспедицию... Да теперь уже нет смысла скрывать – получена радиограмма с нашего транспорта, на борту которого находятся остальные участники и всё оборудование. Судно бросило якорь на рейде Калькутты. Оттуда мы пойдём в Гималаи. Я ведь обещал, помнишь?

– Но почему ты всё время молчал? – вырвалось у Германа.

– Необходимый уровень секретности! – строго сказал Шеффер. – Тебе ли не знать, на что способны англичане и прочие враги Рейха: одна торпеда, и – прощай мечты о Тибете! Кстати, по той же причине пока не стану говорить ни о цели экспедиции, ни о её маршруте. Эту информацию вы оба узнаете только на месте. Герман, видел бы ты себя сейчас со стороны! Не ожидал подобного поворота? Ничего, свыкайся с новой жизнью – ты теперь в Германии, в стране, где сбываются все мечты!

Начальник отдела явно наслаждался эффектом, который оказала на Крыжановского его новость. Герман действительно испытывал немалое смятение, но объяснялось оно несколько иным образом, нежели понимал Шеффер: стремительное развитие событий исключало возможность контактов с советской разведкой. Выглядело всё так, будто Крыжановский, после заявления о нежелании возвращаться в СССР, просто взял и исчез в неизвестном направлении – чем, кроме предательства можно объяснить подобное поведение?

– Эрнст, надеюсь, ты не станешь требовать, чтоб мы с Германом прервали культурную программу и немедленно поехали покупать палатки и рюкзаки? – капризно спросила Ева. – У нас запланирована экскурсия в Нимфенбург.

– О, женщины! – закатил глаза Шеффер. – Ева, ты хоть понимаешь, насколько серьёзное предприятие нас всех ожидает? Нужно каждое отпущенное мгновение употребить для дела…

– Экскурсия – тоже важное дело! – отрезала Ева, и Герман почувствовал на запястье хватку её мягких тёплых пальцев.

Начальник отдела развёл руками, а девушка, более не обращая на него внимания, повлекла Крыжановского на улицу.