Тибетский лабиринт (новая версия)

– Пришло время посвятить тебя в истинную цель нашей экспедиции, Герман. Ты – человек неглупый и должен понимать, что я взял тебя в Тибет не ради прогулки. Ценю твою тактичность, ведь в дороге я не слышал докучливых вопросов. Сейчас пришло время ответов.

Шеффер двинулся вверх по лестнице, но при этом продолжал говорить:

– Ты того не можешь знать, но после нашего отъезда все немецкие газеты вышли со статьями, будто мы отправились в Тибет проверять местных жителей на арийское происхождение. А ещё – искать арийских пчёл, овец и других нордических животных. Сам понимаешь – это только дезинформация, необходимая для того, чтобы сбить с толку англичан и других врагов Рейха.

– Полная чушь, англичане не купились, о чём свидетельствует моя встреча в Калькутте с мистером Голдом, – заметил Крыжановский.

– Мы, собственно, и добивались, – Шеффер с шумом выдохнул воздух и остановился перевести дух, – чтобы англичане сочли пчелино-арийскую версию чушью, глупостью, грубо сработанной фальшивкой. Следишь за мыслью? Ведь, когда противник считает тебя дураком, он невольно недооценивает тебя. Значит, стоит лишь подсунуть следом за глупой и наивной ложью ложь хитрую и умелую, как она будет принята за правду. Такова человеческая психология.

Шеффер ухмыльнулся и продолжил:

– С сегодняшнего дня при содействии тибетской армии нами развёрнута бурная деятельность по замеру черепов, снятию гипсовых слепков и тому подобным штукам. Беггеру дано указание добиться того, чтоб жители Лхасы боялись показаться на улице, так как могут быть схвачены солдатами и подвергнуты гипсованию. Но одновременно пущен тихий слушок, что Германия договаривается с Квотухту о больших поставках оружия и об установлении радиосвязи между Лхасой и Берлином. Надеюсь, эта дезинформация дойдёт до британцев, ведь наверняка у них в городе имеются уши. Искренне надеюсь!

– А на самом деле, зачем мы здесь? – спросил Герман.

– Скоро узнаешь, – загадочно подмигнул Шеффер и, повернувшись спиной к собеседнику, продолжил подъём.

Теперь настала очередь Германа ухмыляться. После недавнего разговора с бывшей возлюбленной для ухмылки имелись все основания. Лили Беллоу, как она себя теперь называла, оказалась права – Шеффер всю дорогу держал его, Германа, за дурака. Что ж, пусть продолжает заниматься тем же – насчёт недооценки противника только что сказано было правильно? А Герман поглядит, кто, в конечном счёте, возьмёт верх: он сам, англичане или немцы.

С этими мыслями он последовал за руководителем экспедиции.

Хусангце, встречавший гостей наверху, открыл парадные ворота. Подобная перемена в отношении к ним не укрылась от Шеффера, добавив ему веселья и без того нешуточного. В тронном зале также произошло невиданное: Квотухту поднялся с кресла, подошел к Шефферу и пожал ему руку. Дальнейшим событиям Герман вообще отказывался верить: владыка Тибета лично повёл европейцев в глубь священного дворца Поталы. Хусангце остался в тронном зале.

Путь, как и вчера, лежал через тёмные, лишённые окон помещения, но запахи теперь не были столь непривычны – то были запахи готовящейся пищи. Действительно, вскоре путь привёл на кухню.

Перед глазами предстали огромные чаны, от которых поднимался пряный дымок. Трое смеющихся тибетцев – два гелонга в красных балахонах и повар в мирской одежде – не обратили на проходящих никакого внимания. Их заливистый смех какое-то время сопровождал «делегацию».

– Когда семья велика и неуживчива, приходится держать родственников в разных концах дома, – нарушил молчание Квотухту, остановившись перед большой дверью. – Но с каждым днём делать это становится труднее. Страна переживает не лучшие времена, многие вспоминают старые пророчества и не верят в перерождение далай-ламы. Моя власть шатка – в любой момент может появиться претендент на трон и начать смущать умы. Сами тибетцы к такому не склонны, но враги из-за границы могут воспользоваться моментом и попытаться двинуть во власть своего ставленника. Я делаю это ради Тибета!

Квотухту напрягся и с усилием отворил тяжёлые дверные створки.

– О чём это он? – спросил у Германа недопонявший сказанного Шеффер.

Профессор, как мог, объяснил. От регента не укрылся смысл диалога европейцев.

– Я очень нуждаюсь в таких союзниках как зелёные братья и великий король Гитлер. Знаете, как говорят в Индии: если сердится Шива, учитель может умиротворить его, но если гневается учитель... Мне нужен учитель за моим левым плечом. Вот почему я делаю это.

– Что – «ЭТО»? – нехорошо прищурился Шеффер.

– У всех нас есть учителя! – спокойно ответил регент. – Они бывают лучше, хуже. Бывают совсем хорошие, и совсем худые. Только ученикам знать того не дано. Тебе велят, ты исполняешь или уходишь.

Взяв из тёмной ниши вязанку факелов, регент зажёг один от длинной каминной спички и осветил пространство за дверью – вниз вели каменные ступени.

– Вы не уйдете, – сказал он, поглядев на европейцев. – За вами мощь! И пришли вы за еще большей силой! Я пожертвую этой силой ради столь необходимого союза. Что ж, идемте!