Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

Большая дверь на балкон была открыта, я высунула голову из двери и увидела

стоящего у перил мужчину, смотрящего на царство.

До того, как я увидела мужчину, считала дворец красивым, считала царство

красивым, считала драгоценности красивыми. Но они не шли ни в какое сравнение с

царем.

У него были золотистые волосы, и он был таким высоким, я знала, он наверняка

делал это ради внимания. На нем были джинсы и белая футболка. Я думала, что

джинсы еще не изобрели, но тогда я поняла, их изобрели, потому что они так хорошо

сидели на нем.

И если кто-нибудь приставит дуло к моему виску и прикажет назвать самого

красивого мужчину в царстве, я бы напомнила этому человеку, что пистолеты еще

не изобрели.

И указала бы на царя.

- Он.

- Он, кто? - спросил царь и повернулся ко мне.

- Ой. Простите. Я сказала это вслух? У меня было странное видение, будто к

моей голове приставили пистолет.

- Пистолеты еще не изобрели.

- Так я ему и сказала. - Я шагнула вперед и протянула руку. Царь пожал ее. - Я

Есфирь. Буду сегодня вас развлекать.

- О Боже, ты принесла стихи?

- Я не пишу такое дерьмо.

- Похвалу?

- Нет.

- Пожалуйста, скажи, что ты ничего не связала. Мне не нужны свитера. Это

Персия. Здесь даже не бывает холодно. Кроме зимы.

- Я не вяжу.

- Ты знаешь хорошие шутки?

- Заходит девственная плева в бар. Ну, кто меня обслужит?

Царь не рассмеялся. Но думаю, он хотел.

- Что ты еще делаешь?

Я подошла ближе к царю и поднялась на носочках.

- Все, что скажете.

И затем мы поцеловались.

73

Святой. Тиффани Райз

И какой это был поцелуй. От этого поцелуя у меня перехватило дыхание. Я

забыла свое имя и возраст, и номер телефона. Я не забывала номер, потому что

тогда телефоны еще не изобрели. Он целовал мои губы своими губами так, будто

целовал мою душу, и все, что я хотела, это никогда не переставать целовать царя,

который на вкус был словно растаявший снег на губах, и пах зимой в волшебном мире,

где никто не старел, никто не умирал, и, как только люди влюблялись, это чувство

потом не угасало.

- Ты ничего не принесла с собой? - спросил царь, прерывая их идеальный поцелуй.

- Я взяла только себя.

- Хорошо. Это все, что мне сейчас нужно.

- Как мне называть вас? Ваше высочество?

- Зови меня Артаксеркс. Это мое имя.

- Никто не обращается к вам по имени.

- Ты обращаешься.

- Почему я?

- Потому что, - прошептал он в мои губы, - когда я буду внутри тебя, хочу,

чтобы ты произносила его, и хочу знать, что ты говоришь обо мне, а не о каком-либо

другом царе. Поняла?

- Да, Ваше выс... Артаксеркс.

Он поднял меня на руки.