Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

- Вот так будет чуточку точнее, - ответил он.

- Здорово. Тогда мне будет легче вас соблазнить, - сказала Элеонор, наблюдая за

тем, как сильно она могла на него надавить.

- Позже. Сначала нам надо поговорить.

- Говорите, пока я буду убираться. – Ну и что, что он пьян, стоит здесь такой

роскошный, и она скучала по нему так сильно, что ее руки дрожат от одной беседы с

ним? У нее была работа.

- Тебе помочь?

Она подняла пакет.

- Это мой подарок Диане, а не ваш. Я должна сделать все сама, иначе это будет

жульничество.

- Я чувствую себя бесполезным, стоя просто так.

- Вы и так бесполезны.

- Я могу что-нибудь сделать, чтобы стать менее бесполезным?

- Трахните меня на столе для подарков?

Сорен так уставился на нее, что она рассмеялась.

- Ладно. - Она указала на угол комнаты. - Можете включить какую-нибудь

музыку.

- С этой работой я справлюсь. - Диджей, так же известный, как кузен невесты

Томми, оставил все музыкальное оборудование. Он приедет утром, чтобы его забрать.

- Или нет.

Элеонор смотрела, как он перелистывает стопку CD-дисков.

- Что такое?

- Кошмарный музыкальный выбор. Что это? - Сорен протянул диск со знакомой

обложкой.

- Dr. Dre.

- Он слушает медицинского специалиста?

- Он рэпер.

- А это? - спросил он.

- 4 Non Blondes. Очевидно, вас бы не взяли в эту группу.

- Не особо то и хотелось, - ответил он таким сухим тоном, что ее щеки заныли от

смеха.

Сорен пересмотрел еще несколько дисков.

- Как люди танцуют под эту музыку? - сказал он шокировано.

- Это для танцев по пьяни, а не для вальса. - Она знала, что оправдание было

слабым, но не намеревалась сегодня защищать современную музыку. Не тогда, когда

слушала радиостанцию с классической музыкой каждый вечер перед сном, чтобы

узнать кое-что о музыке, которую Сорен так самоотверженно играл на пианино.

Последний купленный ею диск был собранием музыки эпохи барокко.

Он поднял диск.

- Наконец-то, - сказал он. - Приличная музыка.

- Что вы нашли? Баха? Бетховена? Вивальди?

- Стинга.

Элеонор прыснула со смеху.

- Вам нравится Стинг?

- А кому он не нравится? Он музыкант всех времен и народов.

- Не верится, что вы о нем вообще слышали.

- Элеонор, я провел десять лет в семинарии, а не в пещере.

102

Святой. Тиффани Райз

Заиграла музыка, и зал заполнился прохладными грустными звуками голоса

Стинга, которому всегда удавалось ускорить ее пульс и понизить давление

одновременно.

- У музыки, - начал Сорен, идя к ней, - есть мелодии и темы. Это не просто

сборник шума и ругательств, выстроенных на басовую партию.

- Боже, да вы сноб.

- Виновен. А теперь перестань убираться.

- Почему?

- Потому что я так сказал, и я не говорил о том, что ты свободна от клятвы

подчинения мне. Подчинись мне.

- Пожалуйста, прикажите мне ударить вас? Этому приказу я подчинюсь.

- Возможно, позже. У меня нет ничего, кроме уважения к твоим садистским

наклонностям.

Со стоном Элеонор бросила пакет на пол и уперла руки в бока. Она ненавидела

то, как сильно любила его приказы, как сильно скучала по ним.

Он нежно взял ее за запястье и положил ладонь на свое плечо.

- Что вы делаете?

- Танцую с тобой. Не по пьяни, а нормально.

Он взял другую ее руку и сделал первый шаг похожий на вальс. Он сделал один

круг по танцполу и остановился в середине. Он изучал ее лицо, его взгляд был

проникновенным и интимным.

- Она ушла, - сказал Сорен, его голос был мягким от удивления.

- Кто? - спросила Элеонор.

- Девочка. Она ушла. Куда она ушла?

Элеонор устало улыбнулась.

- Я убила ее, - ответила она, словно извинялась. - Вы сказали повзрослеть. Я

повзрослела. Она ушла. Я здесь.

Она протянула руку, чтобы пожать руку Сорена. Но он поднял ее ладонь к губам

и поцеловал тыльную сторону, затем перевернул ее и поцеловал в центр. Она ощутила

влияние этого поцелуя до самых пальцев ног.

- Тебе нравится, - сказал он, заметно удивившись ее реакции.

Элеонор отдернула руку. Не потому что хотела, а потому что не хотела, чтобы он

знал, как он на нее влияет.

- Значит... вы умеете танцевать? - спросила Элеонор, и Сорен повел ее в еще

одном медленном круге.

- Да.

- Этому учат в семинарии?

- Нет.

Он едва улыбнулся, вытянул руку и изящно покрутил Элли.

- Вы знаете, что эта песня о прелюбодеянии, верно? Вы не должны под нее

танцевать, - подразнила она, пытаясь спрятать то, как наслаждалась прикосновениями

его рук.

- Элеонор, я совершал прелюбодеяние. Можно сказать, что я выдержу песню об

этом.

Элеонор остановилась как вкопанная.

- Погодите. Вы изменили? Когда?

Несколько мгновений Сорен молчал. Он опустил руки, и Элеонор отошла от

него.

- Когда мне было восемнадцать, Элеонор. Когда я был женат.

103

Святой. Тиффани Райз

Элеонор утратила способность говорить. Она отступила от него, и Сорен

выключил музыку.

- Вы были женаты?

- Да. Недолго и несчастливо.

Колени Элеонор едва не предали ее. Она пододвинула стул и села.

- Расскажите мне все, - приказала она.

Сорен пододвинул еще один стул и сел в футе напротив нее.