Тигана

– Торговля идет хорошо, – откровенно ответил Ровиго. – «Дева» – судно достаточно небольшое, чтобы проскользнуть в те порты на побережье или к западу от Сенцио и Феррата, в которые более богатые купцы не считают нужным заходить. Оно также достаточно быстрое, чтобы было выгодно плавать на юг, минуя горы Квилеи. Конечно, это противозаконно из-за эмбарго на торговлю, но если имеешь связи и не болтаешь о своем бизнесе, то риск не слишком велик и можно получить хорошую прибыль. Я покупаю на здешнем рынке барбадиорские пряности или шелк на севере и вожу их в такие места в Квилее, где иначе подобные вещи и не увидели бы. Привожу оттуда ковры, резные украшения, обувь, изукрашенные драгоценностями кинжалы, иногда фляги буината для продажи тавернам – все, что идет по хорошей цене. Я не могу брать крупные грузы, поэтому приходится следить, чтобы не выйти за рамки, но на это можно жить, пока страховка невысока и Адаон, бог Волн, держит меня на плаву. Я всегда иду в храм бога, прежде чем отправиться домой.

– Но сначала сюда, – улыбнулся Дэвин.

– Сначала сюда. – Они чокнулись и выпили. Дэвин снова наполнил стаканы.

– Какие новости из Квилеи? – спросил он.

– По правде говоря, именно там я и был, – ответил Ровиго. – А в Тригии лишь останавливался на обратном пути. Новости есть. Мариус этим летом снова победил в бою в Дубовой Роще.

– Об этом я слышал, – сказал Дэвин, качая головой с грустным восхищением. – Калека, и ему уже должно быть пятьдесят. Сколько раз он победил – шесть подряд?

– Семь, – серьезно ответил Ровиго. Помолчал, словно ожидая реакции.

– Простите, – сказал Дэвин. – В этом числе есть какой-то смысл?

– Мариус решил, что есть. Он просто объявил, что больше не будет никаких сражений в Дубовой Роще. Семь – священное число, заявил он. Позволив ему одержать последнюю победу, мать-богиня ясно выразила свою волю. Мариус только что провозгласил себя королем Квилеи, а не просто наместником Верховной жрицы.

– Что? – воскликнул Дэвин довольно громко, и к ним повернулось несколько голов. Он понизил голос: – А я думал, у них там матриархат.

– Так же думала и покойная Верховная жрица, – ответил Ровиго.

Путешествуя по полуострову Ладонь, по горным деревням и отдаленным замкам, помещичьим усадьбам и городам, которые были деловыми центрами, музыканты поневоле узнавали новости и слухи о больших событиях. Из своего небогатого опыта Дэвин знал, что разговоры были не более чем разговорами: способом скоротать холодную зимнюю ночь у очага в таверне Чертандо или произвести впечатление на путешественника в таверне Корте, доверительным шепотом сообщив ему, будто в этой игратской провинции, по слухам, формируется партия сторонников Барбадиора.

Это была всего лишь болтовня, к такому выводу давно пришел Дэвин. Два правящих колдуна из-за моря, с востока и запада, почти пополам поделили между собой Ладонь, и только захудалая провинция Сенцио формально не была оккупирована никем и тревожно поглядывала в обе стороны через водное пространство. Ее правитель был парализован нерешительностью и никак не мог определиться, какому волку позволить себя сожрать, а оба волка вот уже двадцать лет осторожно ходили кругами, и ни один не хотел подставить себя, сделав первый шаг.

Равновесие власти на полуострове казалось Дэвину несокрушимым, как скала, с тех пор как он себя помнил. Пока не умрет один из колдунов, (а колдуны, по слухам, живут очень долго), ничего не может измениться от болтовни в кавницах или залах дворцов.

В Квилее, однако, ситуация была совсем другой. Она выходила за рамки ограниченного опыта Дэвина, он не мог о ней судить и не мог ее понять. Он даже не догадывался, какими последствиями грозит поступок Мариуса в этой странной стране к югу от гор. К чему может привести тот факт, что теперь в Квилее не временный правитель. Он не должен каждые два года приходить в Дубовую Рощу и там, обнаженный, ритуально искалеченный и безоружный, встречаться с вооруженным мечом врагом, выбранным, чтобы убить его и занять его место. Но Мариуса не убили. Семь раз не убили.

А теперь Верховная жрица мертва. И Ровиго так сказал это, что невозможно было не понять смысла его слов. Несколько огорошенный, Дэвин тряхнул головой.

Он поднял глаза и увидел, что его новый знакомый смотрит на него со странным выражением.

– Вы – вдумчивый молодой человек, – сказал купец.

Дэвин пожал плечами, внезапно смутившись:

– Не слишком. Не знаю. И, конечно, не владею даром предвидения. Я не каждый день слышу подобные новости. Как вы думаете, что это будет означать?

На этот вопрос он не получил ответа.

Хозяин таверны, который с большим успехом не замечал призывных взмахов руки Ровиго, требующего еще одну бутылку вина, сейчас шагал прямо к их концу стойки, и ярость на его лице ясно читалась даже в полумраке помещения.

– Ты! – прошипел он. – Тебя зовут Дэвин?

Пораженный, Дэвин машинально кивнул. Выражение лица трактирщика стало еще более злобным.