Тигана

– Откуда ты знаешь, что я думаю? – огрызнулась она. Казалось, она усилием воли заставила себя успокоиться. – Я хотела несколько минут побыть одна. – Катриана старалась говорить ровным голосом. – Выступление взволновало меня, и мне необходимо побыть наедине с собой. Вижу, что ты тоже разволновался, но нельзя ли попросить тебя сделать одолжение – оставить меня на некоторое время в одиночестве?

Это было сказано вежливо. Он мог бы теперь уйти. В любое другое утро он так бы и поступил. Но Дэвин уже вошел во Врата Мориан и отчасти догадывался об этом.

Он махнул рукой в сторону накрытых столов и серьезно сказал, просто констатируя факт, без вызова или осуждения:

– Эта комната не для уединения, Катриана. Может, скажешь мне, зачем ты здесь?

Дэвин приготовился к новой вспышке ярости, но Катриана еще раз его удивила. После долгой минуты молчания она наконец ответила:

– Мы с тобой не настолько близки, и я не обязана тебе отвечать. Будет лучше, если ты уйдешь. Для нас обоих.

До него все еще доносились приглушенные голоса из-за стены справа от камина с бронзовыми конями. Эта странная комната с обильно и роскошно накрытыми столами и мрачными портретами на темных стенах, казалось, была погружена в сон наяву. Он вспомнил, как пела утром Катриана, как ее голос устремлялся ввысь, туда, куда звала тригийская свирель. Вспомнил ее глаза в тот момент, когда она остановилась в дверном проеме, который они оба миновали. Он поистине не чувствовал, что все это происходит наяву, в том мире, который он знал.

И, поддавшись этому настроению, Дэвин услышал свой вопрос, произнесенный сдавленным голосом:

– Так не начать ли нам? Разве нет ничего, что могло бы нас сблизить?

Катриана колебалась. Ее глаза были широко раскрыты, но их выражение невозможно было прочесть в неверном свете. Затем она покачала головой и осталась стоять на месте, прямая и неподвижная, в дальнем конце комнаты.

– Думаю, что нет, – тихо ответила она. – Не на той дороге, по которой я иду, Дэвин д’Азоли. Но спасибо за предложение, и я не могу отрицать, что отчасти хотела бы, чтобы все обстояло иначе. А сейчас у меня мало времени, и мне надо здесь кое-что сделать. Пожалуйста, оставь меня.

Дэвин не ожидал, что почувствует такое сильное сожаление. Он кивнул, больше ничего не смог придумать в ответ и на этот раз повернулся, чтобы уйти.

Но Врата действительно были пройдены в то утро во дворце Сандрени, и в тот самый момент, когда Дэвин повернулся, они оба услышали голоса – но на этот раз у него за спиной.

– О Триада! – прошипела Катриана, и настроение лопнуло, как мыльный пузырь. – Проклятье лежит на всем, за что я ни возьмусь! – Она резко повернулась к камину, лихорадочно ощупывая ладонями нижнюю поверхность каминной полки. – Во имя богинь, молчи! – сердито прошептала она.

Ее шепот звучал так тревожно, что Дэвин повиновался и застыл на месте.

– Он говорил, что знает, кто построил этот дворец, – бормотала она себе под нос. – Это должно быть прямо над…

И замолчала. Дэвин услышал щелчок. Часть стены справа от камина слегка повернулась, и за ней открылась крохотная ниша. Дэвин широко раскрыл глаза.

– Не стой как дурак! – яростно прошипела Катриана. – Быстро!

За его спиной новый голос присоединился к остальным, теперь разговаривали трое. Дэвин прыгнул к потайной двери, проскользнул внутрь вслед за Катрианой, вместе они навалились и закрыли проход за собой.

Через секунду они услышали, как дверь в дальнем конце комнаты со щелчком открылась.

– О Мориан, – вырвался стон из самого сердца Катрианы. – Ох, Дэвин, ну зачем ты здесь?

Дэвин не смог подобрать подходящего ответа на этот вопрос. Во-первых, он все еще не понимал, зачем последовал за Катрианой; во-вторых, чулан, в котором они спрятались, был слишком тесным, и вдвоем они едва в нем помещались. Дэвин с каждой секундой все острее чувствовал пьянящий, волнующий запах духов Катрианы, заполнивший крохотное пространство.

Если несколько минут назад он словно пребывал в полусне, то сейчас внезапно очнулся и обнаружил, что находится в опасной близости от женщины, которую последние две недели страстно желал.

Катриана, кажется, с некоторым опозданием тоже это осознала. Он услышал, как у нее вырвался слабый вздох. Дэвин закрыл глаза, хотя в потайном чулане было абсолютно темно. Он ощущал, как ее дыхание щекочет его лоб, и сознавал, что стоит ему слегка приподнять руки, и они сомкнутся на ее талии.

Он старался не шевелиться, отклонившись назад как можно дальше от нее, и не дышать глубоко. Он чувствовал себя круглым дураком, виновным в создавшейся смехотворной ситуации, и не собирался пополнять быстро растущий список своих прегрешений, дав волю рукам в темноте.

Катриана сменила позу, и ее платье тихо зашелестело. Она коснулась бедром его ноги. Дэвин прерывисто вздохнул и при этом глотнул новую порцию аромата ее духов, что вовсе не способствовало укреплению его решимости быть добродетельным.