Тигр под наркозом

В книге «В дебрях Уссурийского края» В. К. Арсеньев рассказал о том, как его искусали шершни. Дерсу Узала «...нарвал какой-то травы и, растерев ее на лезвии топора, приложил мне на больные места, а сверху приложил кусочек мягкой бересты и обвязал тряпицами. Минут через 10 боль стала утихать. Я попросил показать мне эту траву. Он опять сходил в лес и принес растение, которое оказалось маньчжурским ломоносом: Дерсу сообщил, что трава эта также помогает и от укуса змей, что эту-то именно траву едят собаки. Она вызывает обильное выделение слюны. Слюна, смешанная с соком травы, при зализывании укушенного места является спасительной и парализует действие яда».

Эта тихая жестокая борьба. В совхозе под Хабаровском крысы весной серьезно повредили рассаду капусты и помидоров. Крысоловы дезинфекционной станции решили их отравить зоокумарином — сильным ядом из разряда антикоагулянтов. Разложили приманку в парниках. Крысы съели. Еще положили, еще съели. А мертвых нет. И на глазах жиреют. Рассада гибнет. Агрономы на крысоловов сердятся. Тогда решили фосфид цинка попробовать. На утро погибших крыс вывозили тачками. Почему зоокумарин не подействовал? Обратились к книгам. В одной статье нашлось примечание: сему яду перечит витамин К, или викасол. Викасол есть в листьях помидоров. Крысы ели яд и лечились рассадой. В качестве «оружия» некоторые виды растений продуцируют фторацетат. Это сильнейший яд, который человек уже несколько десятилетий использует в борьбе с крысами и волками. Так вот, в Австралии обнаружили большое поселение крыс раттус фусципес, которые к этому яду были в 30 раз устойчивее крыс других популяций.

В чем дело? Оказывается, в зоне их обитания произрастает несколько видов засухоустойчивых растений — суккулентов, которые физически не защищены от поедания крысами, но содержат фторацетат. В жаркое лето крысам выбора нет. Или умирай с голода, или приспосабливайся питаться этими ядовитыми растениями. Часть крыс погибла, часть выжила. Растения «добавили» яда. Крысы опять приспособились. Так и идет эта тихая, жестокая борьба.

Зачем красят белых коров. С аконитом связано немало легенд. Одна повествует, что он вырос из слюны трехглавого пса Цербера, охранявшего вход в ад, который начинался в темной пещере. Когда Геркулес выволок Цербера на свет божий, у него от удивления и ужаса потекла на землю из всех трех пастей слюна. Из нее и выросло это полное яда растение.

Владимир Даль, автор знаменитого «Толкового словаря русского языка», был врачом. Это он находился у постели умирающего А. С. Пушкина. В письме к Одоевскому Даль писал о применении им аконита против воспаления легких: «Первый прием доставил через полчаса значительное облегчение, а через двое суток не осталось и следу болезни — больной башкир сидел уже на коне и пел песни».

Древние врачеватели использовали принцип подобия. Например, при желтухе, когда лицо больного становится желтым, рекомендовались растения с желтыми цветками и желтым корнем. Заболевший желтухой должен был смотреть на птиц с желтым оперением или на щуку с желтым брюхом: мол, желтое притягивается желтым и перейдет из больного в птицу или рыбу. Сейчас это кажется наивным и смешным, но вот парадокс: именно этот принцип позволил найти действенные лекарственные растения против желтухи. Все они помечены желтым цветом: желтые соцветия бессмертника, желтые корни барбариса и трава чистотела с желтым соком!

Чудна трава зверобой. Ею лечится человек, но если наедятся домашние животные, то отравляются. Однако не все, а только те, у которых шерсть белого цвета. Почему? Оказалось, что в зверобое содержится флуоресцирующий пигмент гиперацин, который под влиянием солнечных лучей и оказывает вредное действие. Если животное не все белое, а только с белыми пятнами и отметинами, то воспаляются именно эти места. Крестьяне давно приспособились предохранять скот от отравления зверобоем: белых или пятнистых лошадей, коров и овец окрашивали в черный цвет.

Волны жизни и химия. Растения несут животным не только пищу, лекарства и усладители. Влияние их более многообразно. Известно, численность диких зверьков колеблется. Как волны, жизнь вида то вздымается, то затихает. Обнаружено, что пенсильванские полевки на фазе подъема и пика численности поедают много растений, содержащих так называемые вторичные компоненты: различные алкалоиды, сапонины и другие физиологически активные вещества. На спаде же численности эти грызуны едят почти исключительно те травы, что лишены вторичных компонентов. Почему так происходит — неясно, но можно полагать, что они играют какую-то роль во взлетах и падениях численности вида.