Тигр, светло горящий

— Да я не о том. Я была у него в доме. — Она показала на Джема. — Его зовут Джем. Так вот, я смотрела, как его отец делает стулья. Они недавно приехали из Дорсетшира и живут у мисс Пелхам в Геркулес-комплексе рядом с мистером Блейком.

— У мисс Пелхам? — Баттерфилд усмехнулся. — Рад с тобой познакомиться, Джем. Присаживайся, дай отдохнуть копытам.

Он жестом показал на другую сторону стола. Там не было ни скамейки, ни табуретки. Джем оглянулся: все сиденья вокруг были заняты. Дик и Магги смотрели на него с одинаковым выражением любопытства: что он будет делать? Джем подумал, не забраться ли ему на стол, но понял, что Баттерфилды не одобрят этого жеста. Ему придется поискать пустую табуретку в пабе. Этого от него и ждали, устроив небольшую проверку его умению устраиваться. Первую настоящую проверку в его лондонской жизни.

Найти пустую табуретку в переполненном помещении было непростой задачей, и Джем с нею не справился. Он попытался было поспрашивать, но на него не обращали внимания. Он хотел взять табуретку, которую один из посетителей использовал как подставку для ног, но получил затрещину. Когда Джем обратился к служанке, та только ухмыльнулась, посмотрев на него. Продираясь через толпу, мальчик задавал себе вопрос, как это так получается, что столько людей могут сейчас не работать, а пить? В Пидл-Вэлли лишь немногие могли отправиться днем в «Пять колоколов» или «Корону».

Он вернулся к столику с пустыми руками и увидел, что на том месте, на которое ему указывал Баттерфилд, стоит теперь свободная табуретка, а Дик и Магги посмеиваются, глядя на него.

— Деревенщина, — пробормотал парень, сидевший рядом с ними и видевший все это испытание, включая и усмешку служанки.

— Попридержи язык, Чарли, — резко оборвала его Магги.

Джем сразу же догадался, что это ее брат.

Чарли Баттерфилд был похож на своего отца, но без морщинок и обаяния; он был красивее, однако какой-то грубоватой красотой — немытые светлые волосы, ямочка на подбородке. Шрам на лбу придавал лицу суровость. Чарли был жесток со своей сестрой, но лишь в той мере, в какой это сходило ему с рук: мог ущипнуть ее так, что на коже оставался синяк. Но когда она подросла, то научилась лягать его в самое болезненное место. А он продолжал изыскивать способы навредить ей — выбивал из-под нее табуретки, опрокидывал солонку в тарелку, воровал одеяло по ночам. Джем ничего этого не знал, но почувствовал в Чарли некое качество, которое заставляло его отводить взгляд в сторону — так стараешься не смотреть в глаза рычащей собаке.

Дик Баттерфилд швырнул на стол монетку.

— Принеси-ка Джему выпить, Чарли, — скомандовал он.

— Еще че… — раздраженно бросил Чарли одновременно с Джемом, который пробормотал:

— Я не…

Оба замолчали на полуслове при виде строгого выражения на лице Дика. Чарли пришлось встать и принести Джему кружку пива, которого тому вовсе не хотелось — дешевое, водянистое пойло. Посетители «Пяти колоколов» такое не пили, а выплескивали на пол.

Дик откинулся назад.

— Ну так что ты мне хотела сказать, Маге? Какой сегодня скандал случился в старом Ламбете?

— Мы видели кое-что в саду мистера Блейка, правда, Джем? В их летнем домике через открытые двери.

Магги посмотрела на Джема лукавым взглядом. Он снова покраснел и пожал плечами.

— Вот она — моя дочурка, — сказал Дик Баттерфилд. — Всегда все вынюхивает, находит, что где.

Чарли подался вперед.

— Ну и что вы там видели?

Магги тоже подалась вперед.

— Мы видели, как он милуется со своей женой.

Чарли хмыкнул, а на Дика Баттерфилда это, казалось, не произвело впечатления.

— Ну и что? Все совокупляются. Да этой радости сколько хочешь — загляни в любой проулок, и увидишь, как кто-нибудь занимается этим. Выйди на улицу, и увидишь за углом какую-нибудь парочку. Верно, Джем? Я так думаю, ты этого тоже немало повидал у себя в Дорсетшире, а?

Джем уставился в свою кружку. На поверхности пива боролась за жизнь муха, стараясь не утонуть.

— Да уж повидал, — пробормотал он.

Конечно, он видел, как это делают животные, среди которых они жили: собаки, кошки, овцы, лошади, кролики, фазаны и всякая прочая живность. Порой он натыкался и на парочки, уходившие на опушку леса или прятавшиеся под живой изгородью, а то и посреди полянки. Он замечал, как его соседи занимались этим в сараях, видел Сэма с его девушкой в зарослях орешника у Нетлком-таут. Он насмотрелся этого столько, что уже перестал удивляться, хотя все еще испытывал смущение. Правда, видеть-то там особо было нечего — в основном одежды и непрерывные движения туда-сюда, иногда бледные мужские ягодицы, ходящие вверх-вниз, или отвислые женские груди. Неожиданно столкнувшись с этим, нарушив то, что другие считали уединением, Джем отворачивался с пунцовым лицом. Такие же чувства овладевали им в тех редких случаях, когда он слышал, как препираются его родители, например когда мать требовала, чтобы отец срубил грушу в углу сада — ту самую, с которой упал Томми, а отец отказывался. Позднее Анна Келлавей взяла топор и срубила дерево сама.