Тигриный лог (СИ)

Как и обещал, он доехал со мной почти до самого моего дома. До моей улицы. Мы остановились попрощаться немного поодаль. Ему уже кто-то названивал с утра, торопя или призывая к чему-то. Он приглушенно и коротко переговаривался, обещая прибыть вскоре. Прощальный поцелуй был долгим, но всей его долготы не хватило, чтобы мне стало достаточно. Я не то что неохотно, я через себя размыкала руки и отпускала Лео, смотря, как его черная фигура уходит под осенней изморосью в даль. Уходит неизвестно куда и неизвестно насколько. Болезненное чувство, что он не вернётся, ненадолго затмило мой разум. Он исчезал за поворотом, ловя попутку, и я, прорываясь, как плотина, зарыдала, прижав ладонь ко рту. Последнее, что было у меня от Тигриного лога, ушло. Я взялась за подвеску в кармане пиджака, боясь, что всё совершенно обратится в сон. Но нет, у меня были кое-какие материальные доказательства. Но зачем они мне? Я никому никогда не расскажу о том, что было. Я просто буду ждать, что однажды это всё ко мне вернётся. Однажды раздастся стук в дверь, и я увижу узкие пронзительные глаза, которые без слов скажут мне: «Твоя судьба предрешена».

ЭпиЛог

Свободно побывать внутри Лога мне довелось ещё лишь однажды, на то самое Рождество, в которое я обещала ребятам посетить их. С гостинцами, подарками и вкусностями, я забралась на Каясан, оледеневшую, неприступную и как будто бы враждебную. Это было тяжело, но поскольку я не забросила самостоятельную физическую подготовку и записалась на курсы тхэквондо в городе, куда ездила пару раз в неделю, то путь оказался мне под силу. Обветренной сосулькой оказавшись перед воротами, я постучалась в монастырь и мне открыл Джей-Хоуп. Я и не надеялась на то, что будет другой привратник… Я не решилась спросить о том, другом, потому что знала, что прошло слишком мало времени, и если он ушел, то раньше, чем через год, как Хонбин, не вернется.

То празднование в кругу близких и верных товарищей стало последним ярким и веселым воспоминанием о месте, в котором я прожила два с лишним незабываемых месяца. Хенсок позволил мне остаться на ночь в моей комнате и я уехала на следующее утро, второй раз попрощавшись с Ви, Шугой и другими, но уже с меньшим количеством слез. Мне казалось, что теперь будет просто видеться с ними, навещать их. Или они навестят меня, когда выйдут оттуда.

Что касается Джина… Я написала ему вечером того же дня, в который растворился на моей улице Лео. Написала о том, что люблю Лео, и буду всегда ждать его, именно его, поэтому встреча, которую мы планировали, необязательна. Наверное, честнее было бы сказать это всё в глаза, посмотреть ещё хоть раз друг на друга, но не думаю, что Джину бы этого хотелось, учитывая несомую информацию, да и меня не тянуло подвергать себя такой муке, когда отказываешь, бросаешь, отвергаешь. Впрочем, может Джин уже и забыл, сам передумал, не захотел меня видеть. В любом случае, ответа на моё письмо не пришло.

Поступив после школы в полицейскую академию, я полностью отдалась обучению и подготовке себя к службе на благо родины. Я не пропускала занятий, я брала дополнительные уроки боя, практиковалась столько, сколько могла, пока не заканчивались силы. А со временем организм становился всё выносливее. Усталость наступала все медленнее, закаленность и выдержка увеличивались. Я стала побеждать парней-однокурсников, выходила победительницей даже более опытных. Меня назначали ответственной за практику, на втором курсе я уже тренировала новичков, вспоминая, как меня гонял Чимин. Но окружающие юноши, молодые люди и мужчины совершенно не привлекали меня и среди них я не чувствовала себя так, как чувствовала в Тигрином логе. Там были другие парни, особенные. Они не просто умели драться и занимались борьбой. Они наполнялись добром, у них были красивые души. Никто из них, узнав, что я девушка (ладно, Рэпмон однажды), не пытался домогаться меня. Они относились ко мне с трепетом, тактом и пониманием. А ребята с которыми я училась… они пытались клеиться, ухаживать, приставать, намекать на что-то, отчего становились мне только дальше и непригляднее.