Тигры Редфернов (СИ)

Директор театра поднялся им навстречу, вынырнув из стога бумаг, как бобер – из хатки. За два года он не изменился – все тот же невысокий, крепко сбитый мужчина, лет сорока пяти на вид, с пышной, совершенно седой гривой и роскошными бакенбардами. Увидев комиссара полиции, он заметно насторожился. Голубые глаза сузились, и он пристально осмотрел Бреннона с головы до ног.

- А, вы, – наконец заключил директор без особой приязни. – Мистер Лонгсдейл, разве с моей просьбой возникли какие-то затруднения?

- Мистер Эдуард Фарлан, – церемонно представил его консультант. – Комиссар Бреннон, глава отдела особо тяжких преступлений.

- Мы знакомы, – с холодком отозвался мистер Фарлан. Комиссар хмыкнул. – Откровенно говоря, я не рассчитывал на вмешательство властей.

- Мистер Лонгсдейл – консультант полицейского департамента. Он обязан сообщать нам о всех подозрительных случаях, с которыми сталкивается.

Пес издал крайне скептический звук. Взор мистера Фарлана пал на животное и потяжелел.

- Вы привели сюда собаку?

Лонгсдейл поглядел на пса так, будто его удивило само возникновение вопроса, и сказал:

- Когда вы обратились ко мне, мне показалось, что вас беспокоит безопасность ваших сотрудников и зрителей. В таком случае это дело полиции.

- Полиция уже вела здесь свои дела и не проявила к нам ни малейшего уважения.

- Зато тип, насмерть угостивший одного из ваших шутов дубинкой, благополучно добрался до виселицы, – заметил Бреннон. – Итак, слушаю. Что вас заставило обратиться к мистеру Лонгсдейлу?

Фарлан нашарил под столом трость и, хромая, протиснулся мимо них к двери.

- Прошу за мной, господа. Ваше животное можно привязать у черного входа.

Пес молча смерил директора театра долгим взглядом.

- Не бойтесь, он ручной, – сказал Бреннон. Могучий зверь перевел глаза на комиссара и задумчиво щелкнул зубами.

- Я полагал, – сухо произнес мистер Фарлан, пока вел визитеров узкими коридорами к загадочной цели, – что вы, гмммм... специалист по некоторым видам животных, и никак не думал, что полиция имеет отношение к их отлову.

- Вот видите, – невозмутимо указал Натан, – пес тут в самый раз. Верно, Кусач?

Собака продемонстрировала ему весь набор зубов.

- Ну, на Рыжего ты сам не откликаешься, – пробормотал Бреннон.

- Этот коготь, который я вам принес, – продолжал Фарлан, поднимаясь по тесной лесенке с помощью перил и трости, – нашел один из наших плотников. Откровенно говоря, если бы не место находки, я бы не придал этому значения. Прошу.

- Что же это за место? – спросил Лонгсдейл и ступил на сцену. Фарлан указал тростью наверх. Бреннон задрал голову и протяжно присвистнул. В темноте над сценой едва виднелась некая конструкция, до которой было добрых двадцать футов.

- Ни черта себе! Как оно туда влезло?

- Дело не в том, как, – еще суше сказал директор, – а в том, что это зрительный зал, и я не хочу, чтобы какое-то животное прыгнуло оттуда, когда он будет полон людей.

- Да, – задумчиво согласился Лонгсдейл, – в этом вы правы...

- А где сейчас все ваши актеры? – поинтересовался комиссар. – Почему никого нет?

- В понедельник у нас выходной. Потому я пригласил мистера Лонгсдейла именно сегодня.

"А вас – не приглашал", – прочел комиссар по его физиономии. Впрочем, они и в прошлый раз не поладили с первого же взгляда.

- Что это такое? – Бреннон указал на конструкцию, пока пес обнюхивал сцены, а консультант доставал из чемоданчика пояс с инструментами.

- Колосники, – с некоторым презрением ответил Фарлан. – Необходимы для спуска и подъема декораций и прочих элементов. Плотник всегда проверяет их состояние вечером после последнего спектакля в воскресенье. Собственно, вчера он нашел там коготь и вот... – директор с досадой посмотрел на комиссара, консультанта и его пса, уже явно сожалея о своем решении.

- А как туда влезть?

Фарлан оглянулся на консультанта и удивленно поморгал: тот сложил трость, шляпу, сюртук и жилет на сцену и опоясался ремнем с развешенными на нем инструментами.

- Вы собираетесь ловить животное прямо сейчас? То есть, вам не нужна помощь, сетки, снотворное или ружье?

- Сейчас там никого нет, – спокойно сказал Лонгсдейл. – Потому что если бы кто-то был, то уже прыгнул бы вниз, на добычу.

Фарлан нахмурился и посмотрел на колосники. Потом повернулся и похромал обратно в узкие коридоры. Оттуда он вывел своих спутников к тесной, темной и крутой лесенке из камня, которая поднималась ввысь, огороженная скорее намеком на перила из тонкого прута. Директор потрогал палкой ступень и вздохнул. Он уже поставил на нее ногу, когда Натан сказал:

- Спасибо, дальше мы сами. Когда слезем, хотелось бы увидеть вашего плотника в лицо.

- Да, хорошо, – Фарлан с заметным облегчением отступил от лестницы. Бреннон покосился на его левую ногу, когда пропихивался мимо (архитектор, возводя театр, стремился к строжайшей экономии места). На левой руке директора недоставало мизинца и безымянного пальца, а средний был искривлен. У виска был бледный старый шрам. Уж не потому ли этот достойный джентльмен так шарахается от полиции, что в прошлом у него какие-нибудь криминальные дела?