Читаем Тигры в красном полностью

Тигры в красном

Половина лица девушки выглядела так, будто его расплющили, физалия выплывала из ее темных кудрявых волос. Глаза были открыты и выпучены, как у лягушки, толстый язык торчал между зубов. И ее груди. Если не считать язык, они напугали Дейзи больше всего. Она никогда прежде не видела обнаженных грудей, за исключением груди матери. Но эти не были похожи на грудь матери, с ними было что-то не так. Не хватало кусочков кожи, точно кто-то взял формочку для печенья и впечатал в кожу, оставив овальные следы, которые смотрели на Дейзи, будто склизкие глаза. Именно в этот момент ноги Дейзи начали двигаться.

— Убийца, — медленно повторила она. — Они знают кто?

— Нет, — сказал Эд. — Но ее зовут Елена Нунеш. Они нашли под телом удостоверение личности. Она горничная Уилкоксов.

— А что с физалией? — Дейзи никак не могла сообразить, как она туда попала. Елена Нунеш ходила купаться?

— Какой физалией?

— Ну, той, что у нее на голове.

— Это были ее вытекшие мозги, — сказал Эд.

— Откуда ты это знаешь?

— Я был с полицейским, когда он докладывал шерифу. Он сказал: «Этот парень вышиб ей мозги, да так, что часть их выскочила из головы».

— Так и сказал? Что мозги выскочили из головы? — У Дейзи скрутило живот.

— Но ее еще и задушили. Вот почему у нее шея черная. — Эд понизил голос, так они обычно переговаривались в церкви.

— Просто не верится. Мы видели убитого человека, Эд!

— Да, — сказал Эд.

— Думаешь, убийца теперь придет за нами? Может, мы теперь отмечены печатью смерти?

Дейзи читала как-то рассказ, в котором на лбах жертв появлялись темно-красные отметины, словно ожоги.

— Нет, — ответил Эд. — Я думаю, это делает нас особенными.

С приездом отца Дейзи в Тайгер-хаусе, казалось, восстановился порядок. За двадцать четыре часа он сумел договориться с приятелем из своего клуба, и Эда записали в летнюю скаутскую программу, мать снова стала стряпать для домочадцев и готовиться к ежегодной летней вечеринке, она уже не выглядела такой растерянной. Она даже начала работать в саду и устраивать пикники на пляже, а отец взял на себя телефонные звонки и визиты обеспокоенных друзей и любопытных соседей.

Новости расходятся быстро. Дурные новости — вдвое быстрее.

Только тетю Хелену, казалось, не задели перемены. Дядя Эйвери не приехал.

— Он не приедет, Ник, — сказал отец. — Что-то там с его дурацкой коллекцией. Честно говоря, происшествие, похоже, его совсем не обеспокоило. Он сказал нечто странное, вроде как это должно закалить характер. Тот еще субъект.

— Черт бы его побрал, — сказала мать.

Тетя Хелена, присутствовавшая при разговоре, не проронила ни слова.

Мать Дейзи была настроена скептически, когда Дейзи сказала, едва ли не плача, что ей нужно тренироваться. Даже один пропущенный день, объясняла она, отбросит ее назад.

— Она чуть ли не в истерике из-за этого, — услышала Дейзи через закрытую дверь спальни. — Меня это беспокоит. Мне кажется, это немного ненормально. Почему она хочет туда вернуться — после того, что случилось?

— Просто она целеустремленная, — сказал отец, — хочет выиграть турнир, вот и все.

— Мне кажется, это болезненно.

Дейзи услышала шорох, точно мать расправляла постельное белье. Она так делала, когда нервничала или расстраивалась.

— Думаю, это отвлечет ее, — сказал отец. — Давай не будем на этом зацикливаться. Мы же не хотим, чтобы ее лето было испорчено лишь потому, что какой-то псих решил удавить горничную.

— Какой же ты черствый, Хьюз Дерринджер. — Голос у матери был холодный как лед. — По-моему, у нас у всех лето испорчено. Девушку искромсали, пробили голову, а тело нашла наша дочь.

— Ты ведь понимаешь, о чем я.

— Не уверена, что понимаю. Но, как обычно, вас двое, а я — сбоку припека. Полагаю, мне не стоит удивляться, что ты с ней солидарен.

— Не начинай. Ты же знаешь, что это неправда.

Снова шорох.

— Ненавижу, когда ты так говоришь со мной. — Мать понизила голос, и Дейзи пришлось прижать ухо к двери. — Точно я какая-то зануда.

— Ты не зануда. Просто… иногда ты меня озадачиваешь, Ник.

— О, теперь мы говорим правду?

— Мы можем попытаться.

— В таком случае могу сказать то же самое о тебе.

Дейзи услышала, как вздыхает отец и скрипят пружины кровати, точно он тяжело опустился на матрас.

— Что ты хочешь, чтобы я велел ей? — спросил он после паузы. — Ты хочешь, чтобы она держалась подальше от всего этого?

— Не знаю. Я лишь хочу, чтобы между нами было согласие, вот и все.