Тихая гавань

-Я такой неловкий, право, пани , простите.

Барту на секунду показалось, что он сделал так специально, но гестаповец уже поставил чашку на стол и снова попросил Гюнтера:

- Будь любезен, сделай укол обезболивающего.

- Хорошо.

Помощник Зайберта чуть ли не мгновенно оказался перед Татьяной с шприцем в руках, ловким движением вонзил иглу в бедро женщины и вдавил содержимое. Татьяна еще раз вскрикнула, но Зайберт успокоил ее:

- Все нормально, сейчас вам станет легче.

Барт взял свободный стул и присел на его краешек., потрогал свою чашку — все еще слишком горячая. Его посетила одна мысль, и он ее озвучил:

- Герр Зайберт, я так бесцеремонно ввалился сюда, напросился на кофе — я вам не мешаю?

- Вовсе нет, - гестаповец вернулся к окну и закурил еще одну сигарету. - Посмотрите на альтернативные методы допроса.

Лейтенант заметил, что Татьяна как-то начала ерзать на стуле. Реакция на введенный препарат. Однако выражение ее лица не свидетельствовало о боли, скорее некое умиротворение. Гюнтер, стоявший напротив, констатировал:

- Удачно. Не ошибся с дозировкой.

- Я знаю, что ты настоящий алхимик, - похвалил его Зайберт и обратился к женщине:

- Ты действовала по его приказу?

- Какие приказы? - не поняла Татьяна.

- Твоего командира. Это же он приказал убить всех этих людей.

- Я, - в голосе женщины было возмущение, - никому не подчиняюсь! Нет у меня никаких командиров.

- Он приказал убить немецких офицеров?

- Нет никакого «его».

- Он приказал забрать их глаза?

- Я сама...

- Лжешь.

- Я сама.

Барт сделал глоток кофе. По его мнению Зайберт занимался глупостями: ну какие могут быть командиры у психопатки? Голоса в ее безумной голове — вот ее командиры. Требовательные и беспощадные. А не какие-то мифические командиры партизан или русских шпионов.

- Ты видишь фото этих парней? Узнаешь их?

- Конечно. Грязные...

Раздался легкий хлопок — Гюнтер ударил ее тыльной стороной ладони по губам. Ударил не сильно, но чувствительно, а Зайберт назидательно произнес:

- Не пристало даме выражаться грубо. Это очень невежливо.

Она засмеялась, но в ее смехе лейтенант услышал неуверенность: впервые со вчерашнего дня.

- Это господа, которые хотели переспать со мной, но делали эти попытки несколько грубо.

- Примерно вот так? - Зайберт чуть ли не прыжком подскочил к ней и схватил за левую грудь. Сжал ее своей рукой и сделал вращательное движение. Она закричала. Он отпустил и отошел назад, делая затяжку. Лейтенант хотел было что-то сказать, но Гюнтер покачал головой, давая понять, что не стоит пока вмешиваться.

- Примерно вот так, - прошептала она, когда перестала кричать, - у вас хорошо получается.

-Да, - согласился Зайберт, - это весьма неприятно. Унизительно. Я даже отчасти тебя понимаю.

- Спасибо за понимание, но лучше … - снова удар Гюнтера по губам заставил ее смолкнуть.

- Что лучше, а что хуже, я решу без тебя. А пока продолжим наши вопросы. Кстати, они ведь интереснее вчерашних?

- Стократно.

- Вот, - гестаповец улыбнулся, а Барт подумал, что к чему все эти игры. - Вот. Я всегда делаю то, что обещал.

- Да, ты обещал быть сволочью и подонком, грязная нацистская свинья! - к удивлению лейтенанта Гюнтер позволил ей полностью высказаться, а гестаповец покачал головой.

- Я думал, что ты — необычная, особенная. Но ты, как все.

- Я не как все! - в ее голосе слышалась обида, перемешанная с гневом. - Это они были, как все! Насильники и грубияны!

- Гюнтер, будь добр, достань этот предмет.

Помощник достал из ящика стола прут, которым она убивала офицеров. Зайберт взял его и покрутил перед собой:

- Примитивное приспособление. Твой тупой мозг не смог придумать ничего оригинальнее?

- Я не тупица!

- Конечно, тупица. Вы, поляки, чуть лучше обезьян. Пользоваться предметами научились, а вот сами изготовить ничего не в состоянии.В лучшем случае вот такое дерьмо, - он положил штырь на стол, а Барт подумал, что и таким орудием у нее получалось убивать эффективно. Он находился в растерянности, не понимая, зачем Зайберт разыгрывает этот спектакль.

- Я никогда не поверю, что ты сама решилась на убийства. Кто тебе приказывал?

- Я не хочу в десятый раз повторять, что никто, - держалась она неплохо.

- Скажи, а ты хотела бы стать матерью? Родить ребенка, носить малыша на руках? - голос гестаповца даже стал мягче при упоминании детей. Она затрясла головой:

- Не знаю.

- А вот у троих из них, - рука Зайберта показала на фотографии, - остались дети. Дети. Которым нужны отцы, а отцов у них забрала ты.

- Они не думали про детей, когда хотели завалить меня в постель.

- У всех есть слабости, у всех людей, - уточнил он и подошел к столу. Зажег спиртовку и спросил у Барта. - Еще кофе, лейтенант?

Барт посмотрел на свою чашку и осознал, что сделал всего один глоток, что было просто невероятно для такого любителя.

- Пожалуй, немного позже.

- Гюнтер?

- Я тоже откажусь, герр Зайберт.