Тихая роща

– Влюбилась она в царевича. В доброго молодца, что должен был жениться на ней, – ответила Василиса. – Приехал Кощей, но о свадьбе и слыхом не слыхивал. Погостил у нее, поел, попил и спать улегся. Все, как положено. На утро же просил он помощи от Яги в последний раз. И согласилась она помочь, но попросила полцарства и его сердце в придачу. Задумался царевич, размышлял долго. Полцарства пообещал, а жениться не обещал. И обманула его Ягиня, сказав, что направление неверное он выбрал, и показала, куда скакать надо.

– И что было потом?

– Забродил его конь славный, Буян, да погряз в снегах. Замерзли оба насмерть, а очнулись только по велению темной магии. Привязать к себе царевича хотела Яга, да не смогла. Просчиталась и не добавила в заклинание помыслы самые чистые. Испортилась ее магия, как и сама Яга. И напало на Залесье проклятие жуткое, что каждый год грозит уничтожить каждую рощу и всех лесных обитателей.

– Так это из-за нее! – я выронила платье с иглой и стала искать последнюю на полу в ворсинках ковра.

– И самое главное, – добавила Василиса, – забрало проклятие человечность кощееву. Пять веков он не находил себе покоя и вот у него снова забилось сердце. Человечность царевича проснется тогда, когда явится девушка юная, красивая, посмотрит на него глазами влюбленными, и скажет: «проси, чего хочешь, все выполню!»

У меня сперло дыхание. Подняв иглу, я уставилась на лягушку, забыв распрямиться.

– Эта девица – я?

Василиса кивнула.

– Но одной девичьей силы недостаточно, – сказала она, – нужно ещё кольцо, Кощею от матери доставшееся. Серебряное оно, с гравировкою тонкою. Есть ли у тебя что-то подобное?

Я схватилась за кольцо на груди…и только потом поняла, что его нет. Вспомнила о Домовом и нахмурилась.

– Нет, – ответила я, – ничего нет.

Василиса смотрела на меня, не моргая, затем вздохнула и, опустив голову, сказала:

– Значит, ничего не поделаешь.

– Разве только кольцо может справиться с проклятьем? – спросила я. – Неужели нет никакой силы, способной разрушить чары? Ведь в сказках всегда есть и другие нюансы, не только предметы.

– Есть, – ответила Василиса, – любовь. Но ведь это чувство нельзя пробудить в себе по щелчку пальцев, как нельзя и уничтожить. Любовь – она вне времени, Тая.

При слове «любовь» в голове рисовался Кощей, стоящий в библиотеке и прикрывающий меня от падающего шкафа. Вспоминались его холодные мягкие губы, тонкие пальцы и потерянный взгляд. С ужасом и одновременно с облегчением я поняла, что Слава больше не выходит на первый план в моих фантазиях. Меня тянуло к Кощею так, как никогда не тянуло к Славе. Похоже, я всего лишь убеждала себя в том, что мне нужны были отношения, чтобы не выглядеть простушкой на фоне остальных подруг.

– Но ты ведь сама сказала, что я буду той-самой-девушкой, – возразила я, – и я буду смотреть на царевича влюбленными глазами.

Василиса грустно улыбнулась, подняла лапку и погладила меня по щеке. Прикосновение было холодным и скользким, но не противным.

– Проблема в том, Тая, что когда ты полюбишь царевича, ты сделаешь все, что бы он ни попросил. Но он попросит тебя…

– …сломать иглу, – закончила я, сжала руки лягушки и посмотрела ей в глаза. – Я никогда этого не сделаю. Я хочу помочь. Всем вам. И ты обязательно найдешь своего милого.

– Ох, царевна, – вздохнула Василиса, – хотелось бы мне, чтобы все было так просто.

4

Баюн слышит, как она возвращается, и выбирается через окно, чтобы потом вернуться в замок. Склянка на его ошейнике колышется от ветра, а хлюпающая в горлышке пробка улетает вниз в колючие заросли.

Дверь отворяется, Тая заходит в комнату. Она не запирает дверь на засов и Баюн, выждав несколько мгновений, впрыгивает в комнату с громким мяуканьем.

– Тая, мур-р, – говорит он, и оказывается рядом с ней на кровати.

– Баюн! – в ее глазах искрится радость и Баюн чувствует, как она обнимает его. Впервые его шерстка становится дыбом от удовольствия, но быстрой волной укладывается обратно. – Ты пришел. Ты же обещал, что будешь навещать меня не так часто?

– Коты непостоянны, мр-р, – говорит он и трется об ее ладонь.

Тая чешет Баюну за ушком и он, млея, прикрывает глаза.

– Что это? – Тая берет склянку в руки.

– Сувенир-р, – отвечает Баюн, посматривая в сторону прикроватной тумбы. На ней стоит кружка с сытью и от нее к потолку устремляется пар.

Тая поворачивается и видит приятный сюрприз.

– Откуда это? – спрашивает она, беря кружку за ручку. Она подносит ее ближе и вдыхает аромат. – Кощей дал мне такой напиток, когда я только попала сюда, – Баюн видит на губах Таи такую улыбку, какая обычно украшает лицо скромницы, когда она говорит о своем возлюбленном.

Его хвост мечется из стороны в сторону, то и дело подхлестывая мохнатые бока.

– Выпью за то, чтобы проклятье разрушилось, – шепчет Тая и подносит кружку к губам.

Не выдержав, Баюн истошно мяукает, пулей подлетает к ней и в прыжке выбивает кружку из рук Таи. Сыть разливается по полу, а Тая вскрикивает и подскакивает на ноги.

– Баюн! – сердится она. – Что на тебя нашло?!

– Не пей, мур! – мяукает кот. – Эта сыть отравлена!

– О чем ты говоришь?..