Тихая вода

— Сдаюсь, сдаюсь… — запричитала она, прежде чем мальчик успел сделать очередной бросок.

И тут их отвлек гул лодочного мотора. Нора прикрыла от солнца глаза, вглядываясь в даль. Конечно, это был Томас на своем алюминиевом «Бустере». Он стоял за рулем, теперь Нора отчетливо это видела. Описав полукруг, Томас сбавил скорость и причалил к краю мостика.

— Привет! — Он протянул ей руку.

— Ты подоспел к самому кофе, — сказала Нора. — Сейчас принесу еще одну чашку.

— К сожалению, не могу.

Томас выглядел озабоченным.

— Я всего лишь хотел оставить здесь лодку на некоторое время. В гавани полно полицейских катеров, и медики тоже уже причалили.

Нора вгляделась в лицо Томаса. Что-то пугающе серьезное залегло на дне его глаз.

— Что случилось?

— Найден еще один труп. И я здесь опять по работе.

Нору изнутри прошиб холод.

— Труп?

— В «Доме миссии». Его обнаружила горничная, когда убиралась в номерах. На теле следы побоев. Ничего, если я оставлю здесь лодку на несколько часов? Честно говоря, не знаю, когда смогу забрать ее снова.

— Конечно, можешь, и ты это знаешь.

Взгляды Хенрика и Норы встретились, и почти одновременно супруги повернулись к детям, игравшим на берегу. Нора не могла поверить услышанному.

Два трупа за неделю? На Сандхамне, да еще в самый разгар ее летнего отпуска? Это казалось невероятным. Норе, по крайней мере, которая даже дверей не запирала, когда уходила из дома. Она подавила импульс вцепиться в мальчиков обеими руками и держать, никуда не отпуская.

Когда же наконец все это закончится?

Глава 17

Томас Андреассон быстрым шагом входил в ворота белого здания «Дома миссии».

Оно находилось под холмом, на котором стояла церковь, рядом со школой. Расстояние до причального мостика Норы не превышало половины километра. Не будь между ними других строений, Нора могла бы видеть «Дом миссии» из окна своей кухни.

Когда в конце девятнадцатого века архипелаг захлестнула волна свободных религиозных общин, люди стали собираться в этом похожем на церковь здании. Это был первый молельный дом на Сандхамне. Хотя островитяне с восемнадцатого века не раз подавали прошение открыть у себя церковь, попытки отклонялись одна за другой вплоть до того момента. Тогда община насчитывала от сорока до пятидесяти активных членов.

Но с некоторых пор «Дом миссии» служил отелем и одновременно конференц-залом при отеле «Сандхамн». В большом молитвенном зале проходили торжественные обеды и праздники. Это был очень красивый дом, скромный, но стильный. Отмеченный, так сказать, печатью благородной старины.

И вот теперь на его втором этаже обнаружили труп.

Томас коротко кивнул знакомым полицейским в форме, открыл ворота посреди белого штакетника, обрамлявшего прилегавший к дому участок. Под парадной лестницей стояли садовые столы и стулья, вазы с анютиными глазками, яркими пятнами выделявшимися на унылом фоне газона, где, как и на остальном острове, был только песок да торчащие из него стебли сухой травы.

Входная дверь стояла нараспашку, и Томас быстро поднялся по лестнице в холл. В гулком помещении слышались всхлипывания и возбужденные голоса. Войдя, Томас увидел заплаканную женщину в углу на стуле. Рядом стояла еще одна, на вид постарше, и пыталась успокоить бедняжку, хотя и сама тоже плакала. В прихожей уже был один полицейский.

— Это Анна ее обнаружила.

Женщина постарше показала на ту, которая сидела на стуле.

— Когда убиралась в четвертом номере, — добавила она.

Томас направился к горничной, которая раскачивалась на стуле из стороны в сторону, ломая руки. Судя по опухшему, раскрасневшемуся лицу, она плакала довольно долго. Томас задался вопросом, имеет ли смысл ее допрашивать. Вряд ли вытянешь что-нибудь разумное из человека в таком состоянии. Он повернулся к другой женщине, которая выглядела более спокойной.

— Томас Андреассон, полиция Наки. Вы здесь работаете?

— Меня зовут Кристина, я здесь менеджер.

Сильный славянский акцент успел пробиться прежде, чем она закончила фразу. Нижняя губа дрожала, но женщина глубоко вдохнула и продолжила, возвысив голос:

— Это так ужасно… Как могло у нас такое случиться?

Она отвернулась, прикрыв рукой рот.

Томас достал блокнот и ручку. Всхлипывания горничной между тем стали приглушеннее и перешли в невнятное бормотание.

— Можете сказать, когда был найден труп? — обратился Томас к менеджеру.

Та снова повернулась к нему, а потом посмотрела на часы на светлой стене:

— Мы позвонили в полицию при первой возможности, — ответила она. — Это было не более тридцати-сорока минут тому назад. Анна много раз стучалась в четвертый, но никто не отзывался. Под конец остался неубранным только этот номер.

— Дверь была заперта? — спросил Томас женщину на стуле.

Заплаканная горничная кивнула.

— Да, я воспользовалась своим ключом.

— У вас есть другие постояльцы?

Менеджер испуганно закивала.

— Все номера забронированы, но сейчас в отеле никого нет. Постояльцы вернутся вечером.