Тихая вода

Услышав три гудка, означавшие, что катер отходит от причала, почувствовал облегчение во всем теле. Вскоре, правда, Юнни затошнило, и он был вынужден отлучиться в туалет. Немного рвоты попало мимо унитаза, но Юнни было все равно. У него едва хватало сил держаться на ногах, где уж убирать за собой.

Остаток пути Юнни просидел в своем углу, опасаясь встречаться взглядом с кем-либо из пассажиров. Хотелось снюса[14], но спуститься в кафетерий и купить его он так и не решился. Время от времени проваливался в сон, беспокойный и неглубокий. Из одного только подсознательного желания улизнуть из этого мира в другой, где не было ни полицейских, ни женщины из паба. Капитан «Синдереллы» уверенной рукой вел судно в сторону Стокгольма.

Когда после узкого Стегесунда, где виллы оптовых торговцев минувшей эпохи достраивались и обновлялись в темпе роста курса акций, вошли в Ваксхольм, часть пассажиров высадилась. От Ваксхольма катер повернул к Лидингё, с короткой остановкой у причального моста в Госхаге, и только потом глазам открылись очертания знакомых кварталов.

С заднего места на кормовой палубе Юнни видел, как они прошли между Юргорденом и Нака-Страндом и наконец причалили возле Страндвегена.

Юнни взял сумку, нащупал в кармане билет, который следовало предъявить у трапа, и быстро сошел на берег.

Только вот куда ему было идти?

Глава 22

Заголовки газет в киоске возле пароходного причала заставили Нору вздрогнуть.

Убийство на сексуальной почве! На Сандхамне найдена мертвая голая женщина!

Она привыкла видеть здесь другое — как красиво загореть или сделать живот плоским к грядущему пляжному сезону. Но в сегодняшних номерах отыскалось место только для рубрики сенсаций. Немного воображения — и мертвая женщина стала жертвой сексуального убийства в летнем раю. Настоящая находка для редактора, которому нечем заполнить летний номер. Нора задумалась, а потом, хоть и стыдилась продавщицы, а все-таки купила обе вечерние газеты.

Она медленно шла домой, держа их под мышкой. Вернувшись, села на скамейку в саду. Сорвала несколько листиков мяты и положила в чашку с чаем. Нора любила этот запах.

Дети играли в соседском дворе. Нора представила себе, как они клянчат у тети Сигне виноградный сок и домашние булочки — рожицы как у виноватых кокер-спаниэлей. Еще Сигне пекла замечательные пирожные «малиновые пещеры», которые очень нравились мальчикам, особенно Адаму. Как ни старалась Нора, у нее никогда не получалась такой вкусной выпечки. «Наверное, для этого нужно родиться до войны», — вздыхала она, читая в очередной раз разочарование в глазах Адама.

— Они у тебя не то чтобы плохие, — утешал маму голубоглазый Адам, — просто не такие хорошие, как у тети Сигне. Но я все равно люблю тебя, мама…

Так горькое признание заканчивалось поцелуем.

Держа в одной руке чашку, Нора другой развернула вечернюю газету. Убийству были посвящены целых два разворота. Одну страницу целиком занимала статья о несчастной горничной, которая нашла тело. Интервью с ней походило на допрос с пристрастием, напористый журналист разве что не клещами вытягивал у женщины жуткие подробности. Голая жертва, как и реакция на нее горничной, описывалась в самых ярких красках. Там же менеджер отеля строила догадки о жизни Кики Берггрен и о том, что она делала на Сандхамне.

На старой фотографии с водительских прав Кики Берггрен, с какой-то старомодной прической, остекленевшими глазами пялится в камеру. Нора спросила себя, почему на водительских правах люди так ужасно выглядят?

Отдельная вставка в рамочке была посвящена росту сексуального насилия в Швеции в последние месяцы, с описанием конкретных случаев. Утверждалось, что полиция не способна обеспечить безопасность женщин. Некий политик авторитетно рассуждал о том, как важно, чтобы женщины всюду чувствовали себя защищенными, особенно летом. То, что было написано о Сандхамне, повергло Нору в изумление на грани шока. Неужели в этом осином гнезде, рассаднике насилия она проводила каждое лето?

Вторая газета сосредоточилась на предстоящей регате и том, что было связано с яхт-клубом. «Королевские торжества на месте убийства» — гласил заголовок. Снимок Его Величества на яхте перед рестораном на воде занимал почти всю страницу. Далее следовала статья о регатах, описанных во всем их королевском блеске, и опять все сводилось к ужасному преступлению.

Парусный клуб числил в своих рядах известных и публичных людей, многие из которых высказались по поводу происшедшего. Все комментарии сводились к заверениям, сожалениям и выражению озабоченности.

Расспрашивали, разумеется, только мужчин.

Нора сидела с развернутой на столе газетой и размышляла о возможной связи смерти Кики Берггрен и ее кузена. Кому понадобилось убивать этих двоих и почему именно на Сандхамне?

Она вспомнила о рыболовных сетях, о которых говорил Томас, и о бирке с инициалами «Г. А.»