Тихая вода

— Да, совсем недавно у Кики закончился четырехмесячный отпуск за свой счет, — подтвердил Томас. — Казино собирались ремонтировать, поэтому работодатель не стал возражать против отпуска. Иначе пришлось бы искать временного сотрудника на ее место, ведь Кики Берггрен работала крупье на постоянной основе.

— Может, случившееся с кузеном и кузиной как-то связано с тем, где они работали? Игровой бизнес, равно как и ресторанный, не самая здоровая среда, — послышалось из динамиков.

Томас слегка перегнулся через стол:

— Что ты имеешь в виду, Маргит?

— Кристер Берггрен работал в «Сюстембулагете», и я думаю, нет ли здесь какой-нибудь связи. Что если это обычная история о торговле спиртным и наркотиками из-под полы? Это может иметь отношение и к Греции, кстати…

— Или к бывшей Югославии, — Калле приосанился и слегка покраснел: — Югославская мафия ведь вполне может быть замешана.

— Нам нет никакой необходимости ее приплетать, — сухо оборвала Маргит молодого коллегу. — Но, если Кристер Берггрен был замешан в каких-нибудь незаконных махинациях в «Сюстембулагете», логично предположить, что кузина ему помогала. Возможно, ему вдруг захотелось покончить со всем этим, то есть с тем, в чем участвовала и Кики Берггрен, я имею в виду. В последнее время в «Сюстембулагете» происходило много такого, что не освещалось в прессе.

— Незаконные аферы, которые заставили его, а потом и ее податься на Сандхамн, — пояснил Калле.

— Примерно так, — согласилась Маргит. — Ты видел ее, Томас, как она выглядела?

Томас прикрыл глаза и задумался.

В памяти проступило лицо одинокой, разочарованной жизнью женщины. Они беседовали около получаса, и Томас ни на секунду не усомнился, что она искренне оплакивает кузена. И что известие о его смерти застало ее врасплох.

— Они были близки как брат и сестра, — ответил Томас. — Так, по крайней мере, видела ситуацию Кики. При этом они, похоже, не общались, пока она была на Косе. В квартире Кристера я нашел открытку, где Кики просила кузена позвонить ей.

Томас пролистал свои записи, чтобы освежить память.

— У меня все еще нет объяснения тому, почему они не общались за время ее отъезда. Мы с Кики больше говорили о матери Кристера. Он тяжело переживал ее смерть. Настолько, что это могло бы стать причиной самоубийства, — Томас замолчал: — Конечно, я должен был расспросить ее и об этом тоже.

Дедушка откинулся на стуле, который тревожно скрипнул. Бедра шефа не умещались на сиденье, а круглое лицо было почти коричневым от загара.

— Но если все-таки речь идет о наркотиках, как это может быть связано с Сандхамном? — спросил он.

— На Сандхамне уже случалось нечто подобное, — подхватила Маргит. — Давняя история, помните?

Томас обвел взглядом коллег.

— Все верно, — кивнул он. — Я был еще ребенком. Тогда рестораном на воде владел некто Флеминг Бруман, который, как выяснилось, только днем кормил людей, а ночами продавал зелье. Это вылилось в грандиозный скандал, когда полицейские наконец прозрели и начали принимать меры.

Томас вспомнил, как по дороге из школы домой разглядывал заголовки на газетном стенде у табачного киоска — яркие, кричащие буквы.

Совсем как сейчас.

— Думаешь, опять наркотики? — спросил он.

— Скорее алкоголь, — оборвал Томаса Дедушка. — И если Кристер Берггрен был их ключом к складам «Сюстембулагета», его кузина тоже могла быть замешана. Только это ведь не объясняет их связи с Сандхамном.

В динамиках снова послышался голос Маргит:

— Предположим, Кики Берггрен каким-то образом узнала, что ее кузен участвует в незаконной торговле спиртным. И вот ей сообщают, что он мертв. Если Кики было известно, через кого действовал Кристер, она могла попытаться выйти на этого человека, чтобы отомстить, к примеру, или — с большей долей вероятности — потребовать денег. Наконец, если у этого контактного лица есть дом на Сандхамне, почему бы не отправиться туда? Сейчас середина лета, и ее кузен был найден мертвым именно там. Но убийца Кристера мог испугаться разоблачения, и в этом случае выглядит вполне логично, что его следующей жертвой стала Кики.

Томас обхватил руками затылок и задумался.

— Греция ничего нам не даст, нужно сосредоточиться на Сандхамне, — сказал он. — Кристер Берггрен прибыл на остров, чтобы встретиться все с тем же контактным лицом, накануне Пасхи, когда он пропал. И в результате был найден мертвым на западном побережье.

— Что-то пошло не так, — вставила Маргит.

Томас пролистал свои заметки о встрече с шефом Кристера Берггрена из «Сюстембулагета», неким Викингом Стриндбергом, мужчиной за пятьдесят с редкими волосами. Ему почти нечего было сказать о Кристере, с которым он проработал почти тридцать лет. Похоже, он никогда не считал Кристера ни умным, ни деловитым. Скорее, каким-то потерянным, из тех, кто нигде не бывает на своем месте и считает себя обделенным судьбой. При этом Стриндберг подтвердил, что Берггрен тяжело переживал смерть матери и страшно пил после ее похорон. Мать тоже всю жизнь проработала в «Сюстембулагете», но в другом филиале, в «Фаста Сентруме», поэтому начальник Кристера никогда с ней не встречался.