Тихая

Девочка нерешительно показала в ответ: «Говорят, что ты сумасшедшая. Говорят, что я не должна приближаться к тебе, потому что ты делаешь мне больно. Говорят, что я не должна читать ничего из того, что ты мне показываешь».

«У тебя есть голос».

«Нет. Я пробовала. У меня нет голоса».

Пальцы Хедии повторили: «У тебя есть голос».

Тихая долго сидела неподвижно, глядя на длинные, изящные пальцы матери. Когда машины начали движение, она показала матери: «Ты не дала мне тайного имени».

«После того, как тебя у меня забрали, каждый раз, когда я тебя видела, ты от меня убегала».

Глаза девочки расширились: «Так у меня есть тайное имя?»

«Да».

«Какое имя у меня среди женщин?»

Жесткий рот Хедии немного смягчился, когда она показала: «Твое тайное имя — Лилит. Она была первой женой Адама. Она потребовала равенства с Адамом, а когда Адам не согласился на это, она его бросила. Адам потом получил от Бога Еву и вместе они основали расу мужчин и уступчивых женщин. Лилит ушла, чтобы основать расу свободных женщин».

— Им позволено говорить пальцами между собой? — спросил Маджнун.

Исак покачал головой и ответил:

— Не в моем лимузине. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Но ведь это же не мой лимузин.

Голос Маджнуна стал более серьезным: — Это лимузин Думана, и при всем уважении я все-таки скажу, что рядом с ним женщины вечно делают все, что им заблагорассудится.

Лилит взглянула в глаза своей матери и показала: «Спасибо за имя, мама».

Пальцы Хедии показали в ответ: «Никогда не забывай: я слышала твой плач. Ты умеешь говорить. Лилит, ты можешь вернуть голос расе женщин».

Лилит взглянула налево и увидела, что Рихана смотрит на нее. Первая жена Думана некоторое время изучающе глядела на нее, потом взглянула на Хедию, а потом снова перевела взгляд на проносящиеся за окнами холмы и поля.

Когда караван въехал в город Джорам, к нему присоединился отряд черно-пегих мотоциклистов, сопровождавших караван первого министра на церемонию. Улицы раскинулись широко, окаймленные величественными цветущими хлопковыми деревьями и молчаливыми любопытствующими толпами. Лимузин остановился, и Лилит почувствовала возбуждение в груди, когда Рихана вывела ее из машины.

Толпа состояла только из мужчин. На их лицах не было ни радости, ни жалости. От рядов этих жестоких масок она подняла глаза на высокие, сверкающие здания.

Раздался барабанный бой, казалось, что их ритм проникает в самую душу, вызывая нечто древнее и страшное. Звуки эхом отражались от стеклянно-стальных фасадов окружающих башен, а из осыпающихся останков древней руины, высившейся перед ними, слышались призрачные звуки деревянных флейт. Лилит держалась за руку Риханы, когда женщины из домов важных персон, входя в стены древнего храма, образовали черную колонну.

Было странно находиться внутри здания и все-таки там, где должен был быть потолок, видеть небо и верхушки других строений. Сами руины были всего лишь немногими остатками нескольких медового цвета каменных колонн и стен. Почерневшая арка входа была единственно целой во всем строении.

Внутри, слева от арки, стояла бронзовая статуя женщины, державшей палец перед сомкнутым ртом. Она поняла, что эта женщина — Ангерона.

На стенах виднелись большие белые пятна, и она вжала пальцы в руку Риханы, спрашивая: «Что это белое?»

«Жар огня выбелил стены», — ответила Рихана на руке Лилит.

«Когда был пожар?»

«Храм разрушен более трех столетий назад Магдой и Мечом Справедливости во время Женской войны».

«Это сделали женщины?»

«Магда и женщины ввергли весь мир в огонь».

Внутри руин странные мужчины стояли торжественными маленькими группами. Время от времени кто-нибудь из мужчин пристально глядел на женщин. Выражение лица его при этом всегда было очень жестким, глаза сужены, они смотрели с усмешкой или даже с ухмылкой. Лилит не отводила глаз, дерзко возвращая взгляд. Казалось, что взгляды этих мужчин были оскорбительными, вызывающими знаками какой-то загадочной победы. Пальцы Лилит проникли под рукав Риханы и задвигались на коже, спрашивая: «Зачем мы здесь?»

«Для того, — отозвалась Рихана, — чтобы еще раз запятнать нас виной Магды».

— Перестань, женщина! — прошипел гневный голос. Рихана вздрогнула и с изумлением обернулась на пожилого послушника.

Она начала показывать ему: «Я всего лишь отвечала на детские…»

— Прекрати! Пусть твои пальцы замрут! Я не понимаю твоих вредных знаков, как не понимает ни один правоверный сын Просветителя. Прекрати немедленно, если боишься адского огня!

Послушник бросил многозначительный взгляд на группу первого министра и перевел свое внимание на Рихану. Сделав три шага, он встал прямо перед ней. Лилит увидела, что отец оглянулся на первую жену.

— Жена Думана Амина, ты знаешь Женский Закон. Ни одной женщине не позволено читать, ни одной женщине не позволено писать. Все эти забавы пальцами — это чтение и письмо. Больше такого не будет, женщина. Тем более здесь и сейчас.