Тихие конфликты на Северном Кавказе. Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия

Заслуживает внимания и пункт декларации того же съезда, касающийся казачества: ««Адыгэ-Хасэ» признает право казаков на возвращение культуры и народных традиций, но отвергает возрождение казачьего военного сословия и формирования казачьих сотен, а также претензии на особую казачью власть на местах. Съезд со всей серьезностью заявляет, что попытки реанимации царских казачьих формирований… будут иметь самые серьезные последствия для всех народов, проживающих в нашей республике и на всем Северном Кавказе».

Наконец, примечателен следующий пункт декларации, имеющий отношение к предстоявшим выборам Верховного Совета Адыгеи (состоялись 22 декабря 1991 г.): «Съезд «Адыгэ-Хасэ» считает, что нерегулируемые миграционные процессы, в результате которых [в Адыгее. — К.К.] происходит искусственное уменьшение доли коренной национальности (из-за переселения в основном пенсионеров из Сибири, Дальнего Востока и Центральной России), могут иметь самые негативные последствия как в социальном, так и в межнациональном плане. В связи с этим съезд предлагает областному Совету народных депутатов принять специальное постановление и пересмотреть уже принятые решения по выделению земельных участков всевозможным ведомствам». Позднее, 11 сентября 1991 г., пленум «Адыгэ-Хасэ» потребовал ввести десятилетний ценз оседлости для избирателей в органы власти Адыгеи. Интересно обоснование данного (не принятого законодателями Адыгеи) требования: «Случайные люди, переселяющиеся в Адыгею со всех концов Союза, не могут решать судьбу целого народа». Речь, напомним, шла об участии граждан в выборах парламента республики, а не руководства какой-либо национальной организации.

Важной для «Адыгэ-Хасэ» была и тема черкесского единства. Уже упомянутый IV съезд этой организации высказался за восстановление «нарушенного единства адыгских народов, расчлененных в настоящее время на адыгейцев, кабардинцев и черкесов», и предложил всем адыгам, проживающим на территории СССР, при замене паспортов записываться на адыгейском языке — адыг, на русском языке — черкес.[8] А постановление пленума правления «Адыгэ-Хасэ» от 8 июня 1991 г., настаивая на принятии национального черкесского знамени в качестве флага Адыгеи, призывало обсудить вопрос о едином гербе и гимне «со специалистами из Кабарды и Черкесии».

В первой половине 1990-х гг. адыгейское «Адыгэ-Хасэ» активно участвовало в организации добровольческой помощи Абхазии в ее войне с Грузией, позднее — призывало Россию отказаться от транспортной блокады Абхазии (заявление от июля 1995 г.), участвовало в акциях за прекращение первой чеченской войны. Местные (районные, аульные) структуры «Адыгэ-Хасэ» неоднократно использовались для решения разных предвыборных задач.

Вместе с тем уже в выборном цикле 1995–1996 гг. роль «Адыгэ-Хасэ» была существенно менее заметной, чем в катаклизмах начала 1990-х. Рамки данной работы не позволяют детально рассмотреть все этапы истории этой наиболее известной адыгейской национальной организации. Позволим себе, однако, одно общее замечание об изменениях, которым подверглось «Адыгэ-Хасэ» на исходе XX века. Если в первом составе «хасистов» Адыгеи самую активную роль играла научно-техническая и гуманитарная интеллигенция, наиболее восторженно принявшая перестройку, то позднее в организации более высоким стал удельный вес представителей власти и бизнеса. «Адыгэ-Хасэ» во второй половине 1990-х гг. стало организацией, членство в которой пусть и не было очень эффективным карьерным «лифтом», но, по крайней мере, подтверждало высокий социальный статус человека. «Боеспособность» организации от этого неизбежно падала.