Тихие омуты

Илья хорошо знал каждого общинника, черты его характера, тайные слабости, радости и даже страхи. Он знал, что далеко не все на острове так же искренне, как он сам, верят в заповеди Творца и поучения старца Аристофана. Конечно, «Книга о благодатном житии», которую с раннего детства изучали все общинники, была, на самом деле, трудом коллективным, и заповеди, содержащиеся в ней, записывались поколениями учителей и наставников. Но ее ядро, главные идеи, сформировавшие эту книгу и сделавшие возможной жизнь на острове, все же принадлежали праведному старцу, чьи мощи покоились под алтарем церкви Исхода праведных. И для подавляющего большинства общинников «Книга о благодатном житии» была от первой до последней строки написана Аристофаном. Необходимость скрывать эту тайну, наряду со многими другими, тяжелым грузом давила на плечи Ильи.

В последние годы на остров валом валил народ со всей страны и даже из ближнего зарубежья. Община разрасталась, и это не только радовало, но и беспокоило Илью. Постоянное переселение людей на остров привлекало к нему излишнее внимание. А существование крепкой христианской общины и того уклада древнерусской жизни, который веками создавался здесь усилиями предшественников Ильи, было возможно лишь вдали от современной цивилизации.

Старший наставник вытер со лба обильно выступивший пот и с тревогой посмотрел на небо. Он безошибочно определял приближение дождя и понимал, что нужно было поторапливаться. Осень на севере начинается рано, и непогода вполне могла затянуться на несколько недель. Илья собирался до дождя перекидать остатки сена, скошенного и разложенного на заднем дворе еще в июне, в специальную постройку – огороженный навес, называемый ригой. Июль выдался жарким, сено подсохло, и теперь должно было до весны прокормить двух коров и пятерых коз, которые жили в хозяйстве Ильи. Старший наставник перекрестился и хотел было вновь взяться за вилы, когда увидел, что со стороны леса в его сторону идет человек. Приглядевшись, Илья узнал в нем Сергея Митрофанова.

Сергей переехал на остров совсем недавно, не прошло еще и полугода. Строиться ему не пришлось – незадолго перед этим умерла одна из престарелых жительниц деревни. Детей у нее не было, муж-офицер погиб в Афганистане, поэтому ее избу община решила передать Сергею. В некоторых, особенно из таких же новоприбывших, это решение породило зависть, но Сергей своим поведением очень скоро расположил к себе всех общинников. Он оказался мастером на все руки: за месяц практически заново перестроил доставшуюся ему избу, не чурался любой работы, а главное – с удовольствием помогал, чем мог, всем односельчанам. Большое рвение проявлял Митрофанов и в вопросах веры, что было особенно важно для наставников. «Книгу о благодатном житии» он выучил практически наизусть, благодаря хорошему голосу и слуху великолепно исполнял псалмы и молитвы, старался как можно глубже проникнуть во все тонкости вероучения, три месяца назад был торжественно принят в общину. Честно говоря, настойчивость Сергея в его духовном искании даже начинала раздражать Илью. Несмотря на то, что он все еще носил звание Ученика, Сергей вел долгие оживленные беседы с наставником Фролом и узнавал от него то, что сам Илья узнал, лишь пройдя многие ступени обучения. Впрочем, обезоруживающая улыбка Сергея и его искреннее стремление к праведной жизни все равно симпатизировали Илье.

Благодаря отточенному за годы чутью наставника Илья предвидел, какой вопрос привел Сергея к нему на двор. Уже несколько дней в деревне ощущалось радостное волнение по поводу близящегося Посвящения Семена Смородкова. Традиция строго предписывала прихожанам не разговаривать об этом вплоть до дня Посвящения, однако Илья понимал, что в семейном кругу этот запрет часто нарушается, поскольку не обсуждать такое радостное событие общинники не могли, тем более, что со времени последнего Посвящения прошел почти целый год. С Сергеем, как с неофитом, человеком, прибывшим на Большой совсем недавно, вряд ли кто-то заговаривал об этом, однако он сам заметил царящее на острове оживление и уже несколько раз пытался расспросить о нем и наставника Фрола, и старшего наставника Илью.

В соответствии с традицией, наставники всячески старались разубедить Сергея в том, что на острове готовится какой-то праздник. Илья не сомневался, что и сейчас ему придется заняться тем же.

– Господь в помощь, отец! – поприветствовал его Сергей.

– И тебе в подмогу! – ответил Илья, подумав, что сейчас ему пригодилась бы подмога самого Сергея, поскольку сена оставалось еще много, сам наставник уже подустал, а Митрофанова, помимо всего прочего, отличала и недюжинная физическая сила.

Сергей как будто прочитал его мысли:

– Помочь тебе с сеном? Кажется, приближается гроза, один можешь не управиться.