Тихие шаги

Первые фотографии в альбоме были посвящены, как Диана догадалась, поездке на море. Фотографии с пляжа, с вечерних прогулок, с похода в парк развлечений. Много фотографий девочки лет семи – очевидно, Ангелины, часть из них – с мамой, чуть меньше – с папой. Всего три или четыре фотографии, где семья была запечатлена полным составом. Вероятно, сделанные по просьбе случайными прохожими.

За этими снимками следовали другие: тоже сделанные у воды, но точно не у моря. Скорее, на озере или водохранилище. Здесь людей было уже больше: и взрослых, и детей. Вероятно, это были фото с какого-то совместного пикника.

На всех фотографиях Ангелина широко улыбалась, иногда – немного кривлялась, явно чтобы рассмешить того, кто делал снимок. Много фотографий было сделано в воде или у воды. Ангелина плавала, лежала звездочкой или ныряла, подкинутая отцом. Или висела у него на плечах. Ни на одном снимке Диана не заметила надувного круга или нарукавников. По всей видимости, даже в семь-восемь лет дочь Карпатского весьма уверенно плавала. Даже в море.

Сам Карпатский выглядел очень непривычно: совсем молодой – в тот момент всего на пять лет старше ее нынешней, – улыбчивый, чуть более худощавый, без заметных залысин на голове.

Его жена – Ксения, насколько помнила Диана – не произвела на нее особого впечатления. Невысокая, с широкими бедрами и невыразительным цветом волос – русым, на одних фотографиях казавшимся чуть светлее, на других – темнее.

Но на всех совместных фото они с Карпатским стояли обнявшись, немного наклонив друг к другу головы.

Внутри неприятно дернуло и кольнуло, и Диана поспешила закрыть альбом, поставить на место. Вообще не стоило трогать его без спроса. Ей, конечно, предложили чувствовать себя как дома, но это не давало права вторгаться в личное пространство.

Время шло, солнце поднималось выше, в небольшой квартире становилось все жарче. Еще немного поковыряв в смартфоне сайты с объявлениями о работе и с предложениями съемного жилья, Диана решила сделать перерыв и пойти прогуляться, чтобы немного проветриться. Заодно решила принести немного ощутимой пользы. И себе, и гостеприимно приютившему ее хозяину.

Сначала прошлась по магазинам и набрала разной еды: и того, что ела сама, и того, что, с ее точки зрения, могло заинтересовать не слишком прихотливого мужчину, но с уклоном в правильное питание, как она его видела. Заодно прикупила то, без чего совершенно точно не могла обойтись ближайшие пару дней, сократив список таких вещей до минимума.

Жара убивала и голод, и желание стоять у плиты, поэтому пообедала Диана весьма скромно – большим салатом. Но появившийся ветер и прогноз погоды обещали, что через пару часов жара спадет, а значит, у нее все же будет шанс доказать Карпатскому, что готовить она умеет. И весьма неплохо.

Пока же заниматься ужином все равно было рано, поэтому она решила взяться за уборку. Так время пролетит быстрее. К тому же, домашние хлопоты никогда не вызывали у нее раздражения и были вдвойне приятны, когда они для кого-то еще.

Для одинокого холостяка Карпатский весьма неплохо поддерживал в квартире чистоту, но протирать пыль можно хоть каждый день, а то и пару раз в сутки. Вот только закончила Диана с этим весьма быстро и решила пойти дальше: разобрать небольшой бардак на холодильнике. Здесь он был не очень высоким, примерно с ее рост, и наверху скопилось много мелких предметов: пустая пачка от сигарет, непонятным образом оказавшиеся там ножницы и моток скотча, вскрытая упаковка пальчиковых батареек, инструкции от микроволновки и кофеварки, лежавшие, судя по всему, уже приличное время. И пара листов белой бумаги, сложенных пополам, с карандашом внутри. Карандаш она заметила не сразу, только когда тот выпал и, ударившись о стол, отскочил на пол.

Диана чертыхнулась, подняла карандаш, собиралась засунуть его обратно в сложенные листы, но заметила, что между ними притаились еще и фотографии. Природное любопытство заставило ее на них взглянуть, после чего уборка была забыта.

На первой же фотографии Диана обнаружила шкатулку. Ту самую шкатулку, которую накануне отнесла Карпатскому. Только было непохоже, что ее сфотографировали в лаборатории или каком-нибудь кабинете. Снимок явно был любительским и сделан на чьей-то кухне. Диана машинально перевернула фотографию и обнаружила на оборотной стороне подпись карандашом: «Кочергин 10 июня».

Сев за стол, Диана раскрыла сложенные пополам листы и мельком просмотрела два других фото. Оба вызвали ужас: на них были запечатлены мертвые тела с разодранной грудной клеткой. Она торопливо перевернула их лицевой стороной вниз и обнаружила на каждой еще по одной подписи: «Кочергин 18 июня. Убит с 13 на 14» и «Панова 19 июня. Убита с 18 на 19».

По спине пробежал мороз. И так можно было догадаться, что шкатулка и обезображенные трупы связаны между собой, иначе фотографии не лежали бы вместе, а одна и та же фамилия и вовсе не оставляла возможностей для другого толкования.