Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей

Однако нельзя не отметить, что порой организмы способны добиваться прекрасных результатов в деле защиты от ядов, используя всевозможные биохимические способы. Процесс эволюции говорит нам, что потенциальная жертва старается защититься тем, что вырабатывает в своем организме все более эффективные яды, чтобы отпугнуть хищника. Как правило, чем более токсичным является какой-то организм, тем больше вероятность того, что он сможет выжить в борьбе за существование и дать потомство. Это, конечно, в свою очередь означает, что хищники также должны эволюционировать, поскольку лишь те из них способны выжить, которые окажутся способны перенести действие яда или же как-то отвести его от себя.

Мышьяк находится на четырнадцатом месте в перечне самых распространенных в земной коре элементов, и многие организмы, в том числе люди, нуждаются в защите от его действия. Соответственно, природа создала процесс биометилирования, который способен осуществить обезвреживание яда в организме: он заключается в том, чтобы добавить одну или несколько метиловых групп (СН₃) к тяжелым металлам, чтобы было легче вывести их из организма. За последние полвека мы узнали, что кроме мышьяка, подобный процесс метилирования в естественных условиях работает также и для селена, ртути, олова, свинца, висмута и сурьмы. Однако хотя он позволяет организму избавиться от этих веществ, большинство возникающих в результате метиловых аддуктов (продуктов присоединения) являются крайне ядовитыми при удалении. Как мы видели в главе 6, именно процесс метилирования мышьяка, содержащегося в «парижской зелени», возможно, привел Наполеона к гибели. А процесс метилирования ртути наверняка нанес большой ущерб людям в заливе Минамата (на острове Кюсю в Японии), даже сделав это географическое название синонимом отравления ртутью — его назвали «болезнь Минамата».

В заливе Минамата находилась целлюлозно-бумажная фабрика, которая спускала в залив метилированные соли ртути, и те вместе с морепродуктами попали в пищевую цепь людей, проживавших по его берегам, нанося огромный вред здоровью многих из них, а также погубив около 800 человек. Однако проблемы для здоровья людей могут возникать даже в случае естественного, природного фона ртути. Так, в 1960-е годы «Хайдро Квебек» построила несколько плотин на реках, чтобы добывать больше электроэнергии — как это было уже сделано в других провинциях Канады. Однако достаточно скоро у местных индейцев проявились признаки отравления ртутью. В рационе представителей этих племен традиционно предпочтение отдавалось рыбе, поэтому первым делом была исследована рыба из этих водохранилищ — и анализы показали, что в ней было повышенное содержание ртути. Это привело в замешательство и специалистов, и представителей администрации: ведь плотины были сооружены в девственных, нетронутых местах, а не ниже по течению от каких-либо промышленных предприятий, — даже если предположить, что они сливали в реки токсичные сточные воды. И вот всего через четыре года после заполнения очередного, нового водохранилища оказалось, что большая часть выловленной из него рыбы содержит немало ртути: около предела допустимой концентрации, принятой для ртути в Канаде (около 0,5 части на миллион) и даже выше его. Объяснить, как это могло случиться, стало возможным только после хитроумных экскурсов в геологию и физику.

Оказалось, что начиная с последнего ледникового периода Канада служила чем-то вроде своеобразного «отстойника» для ртути: здесь соединения ртути, существовавшие в более теплом климате в виде паров, осаждались — точь-в-точь как на холодной бутылке происходит конденсация воды. Ртуть проникала в почву и в растения, однако в основном в виде довольно-таки безвредных неорганических солей. Когда после постройки плотин оказались заполнены водохранилища, большие количества ртути довольно быстро попали в воду и растворились в ней. В более глубоких местах, где остались затопленные луга и леса, погибшая растительность, находившаяся на дне, создала бескислородную среду, которая идеальна для процесса природного метилирования ртути, причем он усугубился за счет жизнедеятельности анаэробных бактерий. Когда метилртуть оказалась в воде, ее содержание делалось все более концентрированным по мере движения по пищевой цепи, пока в щуках не оказались уровни ртути, сильно превышавшие безопасные пределы, так что люди, которые потребляли эту рыбу, ощутили вредное воздействие на собственное здоровье.

Решение проблемы было таково: спустить воду из водохранилищ, а затем вновь заполнить их — это позволило вымыть имевшиеся ртутные соединения, поскольку количества ртути в данном случае были все же ограниченными. Когда водохранилища были вновь заполнены, содержание ртути в воде и в рыбе оказалось в пределах нормы, однако вред людям был уже нанесен: ведь их, что ни говори, по-настоящему отравили…

Прибыльные яды