Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей

В августе 2002 года могло показаться, что их мрачное предсказание вот-вот сбудется, когда во всей Европе, второй раз за одно десятилетие, произошли крупнейшие за последние сто лет наводнения. Люди ведь загрязняли атмосферу углекислым газом уже сотни лет, пусть постепенно, и это несмотря на предупреждения шведского ученого Сванте Аррениуса, который еще в 1890-х годах утверждал, что это приведет к глобальному потеплению. Еще есть люди, которые говорят, что, мол, неизвестно, так это или нет, что у них еще остались сомнения на этот счет, что, может быть термометры дали неверные показания… Однако к 2002 году лишь они, эти немногие, могли поставить под сомнение то, что происходит процесс глобального потепления, что климат претерпевает изменения.

Люди вдруг стали обращать внимание на то, что откладывалось на берегах рек. Во всех крупных реках Европы в больших количествах содержатся такие вещества, как диоксин, ртуть, мышьяк, свинец, а также бактерии из канализационных вод — и ведь вся эта вода в 2002 году залила улицы многих крупных городов Западной Европы! Владельцы химического предприятия «Сполана» в городе Нератовице, к северу от Праги, например, с пеной у рта отрицали, что хотя бы небольшая часть из хранившихся на предприятии веществ попала в Лабу (Эльбу), однако экологи не могли поверить им на слово. И, к сожалению, экологи оказались правы: тонны опасных веществ из этого предприятия попали в шахты, а также оказались в воздухе. Еще и сегодня ученые пытаются измерить масштабы случившегося…[93]

В XIX веке и даже в начале XX века новым промышленникам еще как-то могло сойти с рук крупномасштабное загрязнение окружающей среды: им удавалось сбрасывать отходы так, чтобы никто этого не видел и не обращал внимания — до поры до времени. Изготовители пигментов и красителей, целлюлозно-бумажные предприятия, крупные бойни, металлургические заводы — все они попросту сливали свои отходы в ближайшую реку: делалось это через специально проложенные трубы, выводившие отходы ко дну реки, так, чтобы сильное течение уносило их и перемешивало с речной водой. Люди тогда все еще спокойно относились к подобным фактам, пока не наступили 1960-е годы, когда все стали, наконец, сомневаться в правильности сложившегося положения вещей практически во всех сферах жизни — и американская писательница Рейчел Карсон опубликовала свою книгу «Безмолвная весна»[94]. В последние сорок лет промышленникам пришлось изменить свое отношение к проблеме загрязнения среды — они даже инициировали ряд кампаний, — чтобы не выделяться на общем фоне и не выглядеть убийцами всего живого на планете.

Правда, возник и обратный эффект: если раньше проходило много лет, прежде чем удавалось выявить новое отравляющее вещество и определить, в чем состоит риск от его воздействия на организм человека, то сегодня сплошь и рядом мы слишком быстро ставим на что-нибудь клеймо «вредное» или «токсичное»… Что ж, пора найти средний путь, золотую середину, так сказать: с одной стороны, не разрешая всем, кто желает получить сверхприбыли, уничтожать живую природу, где бы то ни было на Земле, а с другой, не позволяя средствам массовой информации поднимать массовую истерию и разрушать наше желание радоваться жизни. Правда, при этом следует ответить на такой вопрос: а включает ли подобная «золотая середина» официально санкционированное использование отравляющих веществ?

Глава 8 Ядовитая политика

Сократ сперва ходил, потом сказал, что ноги тяжелеют, и лег на спину: так велел тот человек. Когда Сократ лег, он ощупал ему ступни и голени, и спустя немного — еще раз. Потом сильно стиснул ему ступню и спросил, чувствует ли он это. Сократ отвечал, что нет. После этого он снова ощупал ему голени и, понемногу ведя руку вверх, показывал нам, как тело стынет и коченеет. Наконец прикоснулся в последний раз и сказал, что, когда холод подступит к сердцу, он отойдет.

Холод добрался уже до живота, и тут Сократ раскрылся — он лежал, закутавшись, — и сказал (это были его последние слова):

— Критон, мы должны Асклепию петуха[95]. Так отдайте же, не забудьте.

Платон.

Последние дни Сократа[96], около 395 г. до н. э.