Тихий человек

Оркестр начал играть, и Уинтер вытянулся на диване. Это было самое последнее сочинение Моцарта. Последнее и незаконченное. Вокруг его создания ходило множество историй и легенд, что придавало Реквиему мистический аспект. Музыка была мрачной и давящей, словно между нотами стояла сама смерть. И она очень подходила текущему настроению. Слишком много неизвестности было в этом деле. Случится ли очередной взрыв завтра? Если да, то где? Время жизни каждого человека и без того ограничено, но для одного из жителей города оно истечет в ближайшие сутки. Возможно, этот человек смотрел его интервью и сможет спастись. Уинтер надеялся на это. Когда он закрыл глаза, то увидел песок, быстро перетекающий в нижний отсек часов.

Через два с небольшим часа четвертое августа станет пятым. Нил Армстронг родился 5 августа 1930 года и стал великим человеком. Он сделал один маленький шаг, о котором будут говорить всю оставшуюся историю человечества.

А пятого августа прошлого года умерла Лиана Хэмонд.

Пятого августа позапрошлого года погибла Алисия Кирчнер.

А три года назад пришло время Изабеллы Собек.

Эта дата должна что-то значить. Она не может быть случайной. Уинтер зашел в папку, где хранилась почта от Андертон, и нашел вложенные файлы по убийству Изабеллы. Он открыл запись первого допроса Собека, который проводила Андертон, и начал его читать. В каждом слове слышалось его высокомерие. Уинтер физически ощущал его чувство собственного превосходства. Некоторые специалисты высказывали мнение, что психопаты станут следующим этапом развития человечества. Кто знает, может, так и будет. В этом случае мир должен быть очень осторожным. Уинтер поднял стакан, сделал глоток и продолжил читать, надеясь понять значение этой даты. Ночь предстояла длинная.

16

Уинтер проснулся на диване с затекшей шеей, раскалывающейся головой и отсутствующим ответом на вопрос, почему убийце важно 5 августа. Его лэптоп стоял на столе, хотя он и не помнил, что клал его туда. Последний раз он смотрел на часы в третьем часу. Тогда на дне стакана оставалось еще немного виски.

Приступы головной боли становились все сильнее, и Уинтер не сразу смог сообразить, что это было не от похмелья. Он встал, потер глаза и пошел открыть дверь, не забыв посмотреть перед этим в глазок. На всякий случай. Женщина с тележкой из службы доставки выглядела слишком уж бодро для этого времени суток. На часах не было даже шести.

Уинтер зевнул и отошел в сторону, чтобы она могла пройти. Она оставила тележку у дивана и быстро ушла, не произнеся ни слова. Это было замечательно. Уинтер подошел к тележке и проверил содержимое. Там было всего понемногу. Выпечка, фрукты, хлопья, бекон, блинчики, большое количество кофе. Заказывая завтрак заранее, он не знал, чего ему будет хотеться утром, и, поскольку заказ был за счет Собека, он, как стрелок из дробовика, взял все. Но сейчас есть ему не хотелось. Он налил кофе, насыпал в него сахар и посчитал, что это хорошее начало дня.

Погода обещала быть великолепной. Восход солнца отражался в водах залива оранжевым цветом. Птицы парили в чистом безоблачном небе. Уинтер выпил кофе и проверил мобильный. Мир, в котором он проснулся, был как две капли воды похож на тот, в котором он заснул. Ничего нового не произошло. Никаких чрезвычайных происшествий.

Допив кофе, он пошел в душ, чередуя горячую и холодную воду до тех пор, пока не почувствовал себя человеком. Быстро надел чистые джинсы, потому что вчерашние уже не отличались свежестью, и чистую футболку, чтобы его нельзя было упрекнуть в неряшливости. С нее на мир дикими глазами смотрел Фрэнк Заппа. Его длинные волосы напоминали Собека. Аппетит так и не пришел, но Уинтер заставил себя поесть. Неизвестно, сколько часов пройдет до следующего приема пищи.

У входа в отель ждало такси. Водитель был сонный и всем своим видом показывал, что предпочел бы быть где угодно, но не здесь. И это было очень кстати. Начни тот говорить – все закончилось бы плохо. Уинтер знал, как и где прятать тела. Таксист спросил его, куда ехать. Уинтер сказал. Ответное удивление длилось целых две секунды, после чего тот пожал плечами и нажал на газ.

Первую половину поездки Уинтер проверял, нет ли за ними слежки. Фримен обещал убрать хвост, но Уинтер знал, что его словам не стоит доверять. В это время суток улицы были практически пусты. Если бы кто-то ехал за ними, он бы их заметил.

Через пятнадцать минут такси остановилось у высоких железных ворот главного входа на кладбище Маунтин-Вью. Чуть дальше стоял серый «Астон Мартин Винтаж» – обтекаемый и стильный. Им невозможно было не любоваться. Кладбище, как гигантская зеленая заплатка в 43 гектара, располагалось в самом центре Ванкувера. Как и следовало из его названия, к северу открывался замечательный вид на горы. Местоположение – мечта застройщиков. Они бы пошли по трупам, чтобы захватить такое место. Табличка на воротах предупреждала, что кладбище открывается в семь. На часах Уинтера было без пяти. Но, если верить глазам, ворота были широко открыты. Воистину, деньги правят миром.