Тихий дом (СИ)

- Так, Мария, всю эту псевдонаучную блажь из головы - вон! Мы начинаем самое ответственное дело в твоей жизни - делаем из тебя девушку!

- Хорошо, - размашисто кивнула девочка, - я готова.

- Тогда начнем с моего вчерашнего наблюдения. - Я уселся на табурет и приступил: - Вернулся я из длительной командировки, устало поднимаюсь по нашей лестнице, смотрю - колени торчком. Мосластенькие такие, что тебе шарниры на ортопедическом протезе. Мой левый чемодан не вписался в поворот и ка-ак треснет под вышеуказанную коленку!

- Счастливый! Это моя мечта с детства - чтобы вот так, чем-то твердым - и под её коленку, - призналась Маша.

- Неверный ход мысли! Отставить! Я же не нарочно! Треснул! Несчастную девочку - по несчастной коленке. ...А конструкция возьми, да сложись пополам. Смотрю - откуда-то сверху, из-под потолка надо мной нависает растрепанная головка на тощей цыплячьей шейке и с любопытством поворачивает ко мне лицо. Присмотрелся - а это Люся из седьмой квартиры. Мы оба вежливо распрямляемся - я с моим ростом метр семьдесят восемь, если держать взгляд горизонтально - аккурат ей в ребрышки выпирающие утыкаюсь. Задираю голову - аж лисий малахай с меня слетает: вот ключицы, выше - шея, и уж под самым потолком - личико её, как маятник - туда-сюда, туда-сюда. Меня осеняет мысль - а мысль убивать нельзя, ибо она бессмертна! - это что же, если, к примеру, мне вздумается эту каланчу пожарную в щечку по-стариковски, по-соседски чмокнуть... Что же каждый раз бежать домой за чемоданом или, скажем, за лестницей-стремянкой, чтобы улучить момент приближения её лица и, схватив за уши, чтобы обратно к потолку не взлетело, чмокай ее в щечку, по-стариковски, по-соседски, с риском для жизни ввиду угрозы падения: "Ах, ты моя маленькая девочка, как ты выросла, повзрослела!"

- Ха-ха-ха, хи-хи-хи! - затряслись Маша с мамой Верой, представив себе ярко описанную жизненную ситуацию.

- Бедная! Несчастная Люся! - вздохнул я сочувственно. - То ли дело миниатюрная девушка! То ли дело такое милое создание, как наша Машенька! Стоит нагнуться, одной рукой подхватишь её, другой козу из пальцев сложишь - у-тю-тю! А Машенька ручками-ножками от радости задрыгает. Из кармана конфетку "Кара-Кум" достанешь, от обертки опростаешь, дитю в ротик сунешь, а она - хрусть-хрусть, конфетку схрумкает - и всем хорошо, и всем весело. Поставишь девочку на пол, да к всеобщему удовольствию и пойдешь себе по делам большой государственной важности. Нет-нет, что ни говори, а девушка невысокая, миниатюрная - это удобно в практическом смысле и бытовом обиходе. Да и в смысле одежды не так дорого, потому что на материи явная экономия. И всюду, как ни глянь, одна приятность, выгода и удобство. Так что, Маша, расти вверх спеши не особо, а пользуйся благами изящной миниатюрности на радость себе, семьи и всему прогрессивному человечеству.

Отпустив с миром миниатюрных соседок, подумал: а ведь теперь придется и Люсю успокаивать, в конце концов, разве виновато дитя в своем избыточном росте. Ладно, разберемся, в порядке очереди.

Падение

- Зачем вам прошлое? - проворчал дед, разбирая на столе швейную машинку "зингер". - Что вы с Никиткой всё какие-то старинные вещи перебираете, листы пожелтевшие читаете, в книгах копаетесь? По-моему, прожил день - и слава Богу, забыл и дальше похромал. Ну что в этом прошлом, медом что ли вам намазано? Или что изменить можете?

- Изменить, конечно, нельзя, - кивнул я, любуясь неспешной работой мастера на все руки, - но с помощью прошлого можно многое понять в настоящем и даже предположить развитие будущего.

- А по-моему, все это ерунда. Вчера ушло, завтра не наступило, а жить надо сейчас. По совести.

- Так ведь все сатрапы именно по совести-то и жили, и злодеяния творили. Совесть - она у каждого своя: у кого ангельская, у кого бесовская, у кого коктейль из того и другого. Ведь корень слова - "весть" - то есть сообщение извне, а там в каждого человека - справа - ангел света, слева - ангел падший. Вот они нам и вещают каждый свое, а человек сам уже прислушивается и выбирает как ему поступить.

- Это хорошо, что мы их не видим. - Дед рассмотрел на свет шестеренку, продул и положил на бархатную тряпицу. - Ну, ангел - этот еще ничего, хотя тоже от страха можно штаны намочить - они, я видел на картине, огроменные, грозные, с мечом - как треснет сгоряча, коль чего не так сделаешь... А лукавый - та еще образина, прости Господи! Вот у нас на зоне один мутный чалился. Весь в наколках, рожа страшная, оскал - что у тигра бенгальского, попадешься такому под горячую руку - запросто может заточкой пырнуть. Одно слово - бес. Так его и прозывали, сердешного. Андрейка, а давай чайку покрепче заварим? В память о моей посадке, мягкой посадке. Меня, слава Богу, никто даже пальцем не тронул. Вошли, так сказать в положение. Сочувствовали. У меня как раз чаёк есть - правильный. Со слоником.